«Золотой Вулкан божественной любви». Часть I. Жизнь Шри Чайтаньи Махапрабху. Глава 5. Трагедия разлуки. Книга Шрилы Б. Р. Шридхара Дев-Госвами Махараджа в редакции 2018 года


Russian

Шрила Бхакти Ракшак Шридхар Дев-Госвами Махарадж

Золотой Вулкан божественной любви

Часть I. Жизнь Шри Чайтаньи Махапрабху

Глава 5. Трагедия разлуки

 

Согласно астрологическим вычислениям, в день Макара-санкранти, при благоприятном сочетании звезд, Нимай Пандит отправился в Катву, чтобы принять санньясу, отреченный уклад жизни. После этого Он стал известен как Шри Чайтанья Махапрабху. Он переплыл Гангу и в мокрой одежде побежал в сторону Катвы. Перед этим Он сказал лишь нескольким Своим друзьям, включая Нитьянанду Прабху, Гададхара Пандита, Мукунду и других: «Близок тот час, когда Я приму одеяние отречения».

Всего несколькими днями раньше образовалась противостоящая Нимаю Пандиту группа. Те, кто считал, что материальная природа — высшее начало, а сознание — это порождение материи, стали поносить Его. Он подумал: «Я пришел, чтобы освободить худших из людей, но если они будут Меня оскорблять, у них не будет надежды возвыситься». Внезапно Он произнес: «Я принес лекарство, дарующее величайшее облегчение, но теперь вижу, что их болезнь быстро прогрессирует и, похоже, неизлечима. Она постепенно приведет их к погибели. Больные вершат преступление, понося своего Врача. Они готовятся напасть на Меня. Они полагают, что Я семейный человек, их племянник. Они считают Меня одним из них. Я пришел с наилучшим лекарством для нынешней эпохи упадка, а теперь вижу, что они плетут против Меня заговор. Теперь они обречены. Я должен, по крайней мере, показать им, что Я не один из них».

«Оставлю семейную жизнь, — думал Он, — приму санньясу и буду странствовать из деревни в деревню, из города в город, проповедуя Святое Имя Кришны». Таким было Его решение, и через несколько дней Он отправился в Катву, чтобы принять санньясу у Кешавы Бхарати Махараджа.

Накануне того дня, когда Нимай Пандит ушел, чтобы принять санньясу, в Его доме с полудня до самого вечера проходило спонтанное собрание преданных. Каждый год в Бенгалии в этот день праздновали Лакшми-пуджу — поклонение богине процветания, во время которого готовили и раздавали особые пирожные. Таким образом Нимай, зная, что на следующий день ранним утром Он покинет Навадвипу, чтобы принять санньясу, привлек Своих последователей, так что в тот вечер почти все ведущие преданные пришли повидать Его.

Харе Кришна маха-мантра

Они пришли с цветочными гирляндами и множеством иных даров, чтобы преподнести все это Господу. Нимай принимал гирлянды, а затем надевал их на шеи преданных, преподнесших их. Только четверо Его самых близких преданных знали, что Он уходит; простые преданные не ведали, что то будет Его последняя ночь в Навадвипе. Собственноручно Он надевал гирлянды на шеи Своих преданных и обращался к ним: «Всегда воспевайте Имя Кришны. Ни при каких обстоятельствах не оставляйте этот кришна-нам. Не совершайте ничего иного. Работаете ли вы, едите, спите или идете куда-нибудь, днем и ночью — чем бы вы ни занимались, — непрестанно принимайте Имя Кришны. Постоянно говорите о Кришне, и ни о чем ином. Если вы на самом деле испытываете ко Мне расположение, то не делайте ничего без воспевания Имени Кришны.

Развивайте сознание Кришны. Кришна — источник всех нас. Он наш отец; мы произошли от Него. Сына, который не проявляет благодарности отцу, ждут неминуемые наказания рождение за рождением. Всегда воспевайте эти имена Господа:

харе кр̣ш̣н̣а харе кр̣ш̣н̣а кр̣ш̣н̣а кр̣ш̣н̣а харе харе
харе ра̄ма харе ра̄ма ра̄ма ра̄ма харе харе

Нет необходимости в иных религиозных принципах. Воспевайте Харе Кришна. Это не обычная мантра, это маха-мантра, величайшая из всех великих мантр, сама суть всех мантр, известных миру. Всегда придерживайтесь только ее. Нет необходимости следовать никаким иным предписаниям.

Помните, кто ваш Господь, где ваш дом. Это чужая страна — вам здесь не к чему стремиться. Старайтесь никогда не отклоняться от дороги домой, обратно к Богу».

Так говорил Господь, и все Его преданные по наитию пришли к Нему, ибо это была последняя ночь Нимая Пандита в Навадвипе.

Господь и торговец фруктами

Поздно ночью пришел один преданный по имени Кхолавеча Шридхар. Источником его доходов были банановые деревья и их плоды. Он продавал плоды, спелые или зеленые, и большие листья, которые использовались в качестве тарелок. Иногда Нимай недоплачивал ему за фрукты, а иногда просто воровал у него лучшие плоды. Поздно ночью Шридхар пришел к Нему, чтобы предложить превосходную тыкву. И Нимай подумал: «Почти всю жизнь Я только и делал, что воровал у него много всего, а теперь, в эту последнюю ночь, он принес такую чудесную тыкву. Я не могу противиться». Он обратился к Шачи Деви: «Матушка, Шридхар преподнес Мне эту тыкву. Подумай, пожалуйста, как ее можно приготовить». Когда пришло время отходить ко сну, кто-то принес молоко. «Матушка, приготовь, пожалуйста, сладкий рис с этим молоком и этой тыквой», — сказал Нимай. И Шачи Деви приготовила тыквенный сладкий рис: тыкву, сваренную с молоком, рисом и сахаром.

Совсем поздно, около трех часов ночи, Нимай покинул дом. Он оставил спящую Вишнуприю Деви. Его мать Шачи Деви, чувствуя, что должно произойти, всю ночь не смыкала глаз, стоя на страже у двери. Нимай поклонился ей и вышел. И когда Нимай удалялся, мать Шачи Деви сидела у ворот подобно каменному изваянию. Она не могла вымолвить ни слова, лишившись дара речи.

В начале четвертого утра Нимай переплыл Гангу и в мокрой одежде направился прямо в Катву, до которой было около сорока километров. Он прибыл туда к девяти или десяти часам. Там Он обратился к Кешаве Бхарати с просьбой дать Ему санньясу.

Печаль матери Шачи

Рано утром преданные пришли навестить Нимая и у ворот увидели Шачи Деви, сидящую, будто статуя. Дверь была открыта. Все опустело.

— Что случилось, Шачи Деви? — спросили они.

— Я ждала вас, преданные, — произнесла она. — Забирайте этот дом во владение. Я пойду куда-нибудь в другое место. Я больше не могу войти в этот дом. Вы Его сторонники, вы — подлинные наследники. Вступайте во владение.

Они столпились вокруг нее и стали успокаивать:

— Ты уйдешь? А как же юная жена, которую Он оставил? Девочке всего четырнадцать лет! Кто защитит ее? Ты не можешь избежать возложенной на тебя ответственности. Она лежит на твоих плечах.

Так они ее успокаивали и пытались вселить в нее какую-то надежду.

И вот до преданных дошел слух, что Нимай Пандит, Шри Гауранга, покинул Навадвипу. Им стало известно, что Он отправился в Катву, в ашрам Кешавы Бхарати, чтобы принять санньясу и навсегда распрощаться с жителями Навадвипы.

Черная тень опустилась на город. Многие начали стенать и плакать по Нему. Многие побежали в Катву. Нимай Пандит был несравненным ученым с прекрасной внешностью — высокий, светлокожий и великодушный. Он уже свел людей с ума Святым Именем Кришны. Он освободил двух великих грешников Джагая и Мадхая от их порочной жизни. Он обуздал мусульманского правителя, кази, который разбил барабан-мридангу. Как прославленный пандит, Он победил многих ученых, приходивших покорить Навадвипу, в то время очень известную благодаря высокому уровню образованности, особенно в области логики.

В те времена в Навадвипе были высоко развиты логика (ньяя), поклонение материальной природе (тантра) и формальный индуизм (смрити). Навадвипа широко славилась своей ученостью. Пандиты не могли стать известными, не победив ученых из Навадвипы. Кешаве Кашмири, чтобы получить свидетельство о том, что он пандит, пришлось прийти в Навадвипу из далекого Кашмира. И он был побежден Нимаем Пандитом. Кешава Кашмири был столь великим пандитом, что ходила молва, будто бы он любимый сын Сарасвати, богини учености. Никто не мог бросить ему вызов. Тем не менее он был повержен Нимаем Пандитом.

Лучезарный, словно восходящее солнце

Но Нимай Пандит навсегда оставил Навадвипу и принял санньясу, потому что жители Навадвипы не ценили Его. Он прибыл в Катву, где на самом берегу Ганги жил санньяси по имени Кешава Бхарати. Нимай пришел к нему и попросил у него санньясу. Бхарати вдруг увидел, что его ашрам озарился сиянием. Сначала ему показалось, что прямо перед ним восходит солнце, потом он увидел, что это приближается сияющий человек. Кешава Бхарати поднялся со своего места и в удивлении, с широко раскрытыми глазами, двинулся навстречу. «Что это?» — думал он.

Потом он понял, что пришел великий преданный-ученый Нимай Пандит. Нимай предстал перед ним со словами:

— Я хотел бы принять от вас санньясу.

Но Кешава Бхарати не мог ответить Нимаю согласием.

— Я очарован Твоей красотой и нравом, — сказал он, — но Ты так молод — всего двадцать четыре года. А как же Твоя мать, Твоя жена, Твои опекуны? Я не осмелюсь вручить Тебе одежду отречения, не посоветовавшись с ними.

Тем временем, поскольку был Макара-санкранти — всеми любимый праздник, множество людей явилось омыться в святых водах Ганги. Вскоре, словно пожар, между собравшимися распространился слух: «Нимай Пандит из Навадвипы пришел принять санньясу!» Туда стекалось множество людей, пока не собралась огромная толпа.

Любовное противостояние

Все собравшиеся были против санньясы Махапрабху. Некоторые из них громко возражали: «Эй ты, Кешава Бхарати! Мы не позволим тебе дать санньясу этому юноше. У Него есть семья — мать и жена. Мы не допустим этого! Если ты дашь этому очаровательному, прекрасному молодому человеку санньясу, мы тотчас же разрушим твой ашрам. Не бывать этому!»

Но Нимай Пандит продолжал настаивать на санньясе. В конце концов Кешава Бхарати спросил у Него:

— Так Ты и есть тот самый Нимай Пандит, о Котором мы столько слышали? Множество важных ученых приходило в Навадвипу, прославленную обитель знания, чтобы покорить ее, и Ты их всех победил. Так Ты тот самый Нимай Пандит?

— Да, — ответил Нимай.

— Я могу дать Тебе санньясу, — сказал Ему Кешава Бхарати, — но Ты должен получить разрешение у Своей матери, иначе я не сделаю этого, я не смогу.

Нимай немедленно побежал в Навадвипу, чтобы просить разрешения, но Кешава Бхарати подумал: «Он настолько сильная личность, Он сможет все».

Нимая позвали обратно. «Ты самый незаурядный человек, поэтому Ты можешь сделать все, — обратился к Нему Кешава Бхарати. — Ты пойдешь туда, очаруешь Своих опекунов, получишь разрешение и вернешься. Для Тебя нет ничего невозможного».

Толпа пришла в необычайную ярость. Люди говорили Кешаве Бхарати: «Свамиджи, мы не позволим тебе дать санньясу этому мальчику. Это возмутительно! Если ты это сделаешь, мы разрушим твой ашрам!» Шри Чайтанья Махапрабху начал исполнять киртан. В исступлении Он пел Харе Кришна и танцевал. Разгневанная же толпа разрасталась, иногда приходя в волнение. Так прошел весь день, а решение так и не было принято. Санкиртана продолжалась и ночью. А на следующий день воля Нимая восторжествовала, хотя некоторые еще противились Его решению.

Слезы из глаз миллионов

Постепенно туда пришли Нитьянанда Прабху, дядя Нимая по матери Чандрашекхар, Мукунда Датта и Джагадананда Пандит. После полудня начался обряд посвящения в санньясу. Чандрашекхара Ачарью попросили исполнить церемонию от лица Нимая Пандита, Который принялся петь, танцевать и завораживать публику.

лaкш̣а-лoчaна̄ш́ру-вaрш̣а-харш̣а-кeш́а-кaртанaм̇
кoт̣и-кaн̣т̣ха-кр̣ш̣н̣a-кӣртана̄д̣хйа-дан̣д̣а-дха̄ранaм
нйа̄си-вeш́а-сарвa-дeш́а-ха̄-хута̄ш́а-ка̄тарам̇
прeмa-дха̄мa-дeвaм эвa нaуми гаура-сундарам

«В то время, как глаза миллионов проливали потоки слез, Он радовался тому, что состригали Его прекрасные волосы. Когда Шри Кришна Чайтанья принимал монашеский посох, миллионы голосов воспевали славу Кришны. С тех пор, где бы Он ни появлялся, всякий, видевший Его в одежде санньяси, плакал от горя. Я воспеваю величие этого прекрасного Золотого Господа, дарителя божественной любви»[1].

Санньяса Махапрабху

Это случилось в Катве. Четыреста семьдесят четыре года назад Шри Чайтанья Махапрабху принял санньясу. Он был юн, красив и высок. Ему было всего двадцать четыре года, и Его украшали прекрасные вьющиеся волосы. Парикмахер, которого попросили Его постричь, приблизился было к Нему, но тут же отпрянул. Парикмахер не смел прикоснуться к телу Нимая. Он заплакал: «Как могу я состричь такие прекрасные волосы с такой прекрасной головы?»

Многие другие также громко стенали: «Что за ужасное дело здесь творится! Кто придумал эту санньясу? Кто настолько жестокосерден, что создал санньяса-ашрам, в котором человек должен отказаться от всего, что ему близко и дорого, и ходить от двери к двери, побираясь, оставив своих беспомощно плачущих друзей и родственников? Что же это за замысел Всевышнего? Какая в этом логика? Удачное ли это изобретение? Оно в высшей степени жестоко!»

Нимай Пандит улыбался. Парикмахера, после неоднократных просьб, каким-то образом принудили обрить Нимаю голову. Сначала он не осмеливался прикасаться к Его волосам, произнося: «Я не могу к Нему прикоснуться». Но в конце концов ему пришлось выполнить это служение — состричь красивые, вьющиеся волосы, обрамлявшие прекрасное лицо двадцатичетырехлетнего гениального юноши. Он взялся за ножницы. Некоторые не выдерживали зрелища. Кто-то даже обезумел. Так, под стенания, причитания и плач грозной толпы, это свершилось.

Нимай Пандит не воспринимал происходящего. Когда Его остригли лишь наполовину, Он вскочил и начал петь киртан и танцевать в упоительной радости. Обрив Его, парикмахер зарекся: «Эти руки более не обреют ни одной головы! Лучше я буду жить подаянием. Сегодня я работал парикмахером последний раз». После этого парикмахер стал кондитером.

В конце концов призывы Нимая успокоили толпу, и незадолго до полудня исподволь свершилось неизбежное — обряд посвящения в санньясу был исполнен. Ответственность за ритуалы церемонии посвящения в санньясу возложили на Чандрашекхара Ачарью — дядю Нимая Пандита по матери. Когда должна была даваться мантра, Нимай Пандит спросил Кешаву Бхарати:

— Не эту ли мантру ты Мне дашь? Я слышал ее во сне.

Он прошептал мантру на ухо Своему Гуру, и тот ответил утвердительно:

— Да, это та мантра, которую я Тебе дам.

Затем он дал Нимаю эту мантру.

Свое Имя этот санньяси также получил необычным образом. Через Кешаву Бхарати пришло самое необыкновенное Имя — Кришна Чайтанья. Нимая Пандита не нарекли ни одним из десяти имен, которые обычно дают санньяси — Он получил Имя Кришна Чайтанья. Едва толпа услышала это Имя, она принялась кричать: «Шри Кришна Чайтанья Махапрабху ки джая!» — «Слава Шри Кришне Чайтанье!»

Отец Шриниваса Ачарьи был школьным другом Нимая Пандита. По пути к дому своего тестя он услышал, что пришел Нимай Пандит, чтобы принять санньясу. Он бросился туда и, увидев все, лишился дара речи. Он был полностью опустошен и ушел оттуда на грани безумия. С тех пор с его уст не сходило ничего, кроме «Чайтанья». После того как он услышал Имя Кришна Чайтанья, кто бы и что бы ему ни говорил, он произносил в ответ только: «Чайтанья!» Он сошел с ума. С тех пор его стали называть Чайтаньей Дасом. Его прежнее имя забылось, и каждый называл его Чайтаньей Дасом. Он не смог выдержать зрелища посвящения Нимая Пандита в санньясу.

Шри Чайтанья Махапрабху, только что облаченный в красное одеяние, обнял Своего Гуру, и оба они принялись танцевать, воспевая Имя Кришны. Немного позже Кешава Бхарати Махарадж раскрыл значение данного Имени. Он сказал: «Шри Кришна Чайтанья означает, что Ты во всем мире возродишь сознание Кришны. Ты низошел, чтобы сделать всех людей сознающими Кришну. Поэтому для Тебя не найти более подходящего имени, чем Шри Кришна Чайтанья».

Нектарный мир

Махапрабху был очень весел. Он размышлял: «Я собираюсь освободить столько душ от их нескончаемых страданий и скорбей. Я обещал освободить из этой пучины страданий весь мир и забрать его обитателей в царство нектара, теперь же Я собираюсь приступить к этому делу». Он был весел, но все вокруг Него утопали в бездне скорби и отчаяния.

Некоторые ученые делают акцент на том, что Чайтанья Махапрабху принял санньясу у Кешавы Бхарати, который был майявади, имперсоналистом. Но хотя внешне Кешава Бхарати и мог представать в таком образе, очевидно, что, соприкоснувшись с Махапрабху, он стал преданным. Или же мы можем также считать, что он был преданным, который пришел под видом имперсоналиста, чтобы помочь проповеди Махапрабху, посодействовав Ему в исполнении социальной формальности принятия санньясы. В то время по всей Индии санньяси-майявади пользовались большим признанием, чем санньяси-вайшнавы, и Кешава Бхарати как раз занимал такое положение. Махапрабху принял одеяние санньяси от него ради собственной цели — чтобы облегчить Себе проповедь. Все это можно объяснить по-разному. В любом случае, после того как Махапрабху принял санньясу, Кешава Бхарати стал петь и танцевать вместе с Ним. Он присоединился к санкиртане и немедленно был обращен.

Кришна-концепция: единение в разлуке

Так состоялась санньяса Нимая Пандита. Каково значение Его санньясы? Является ли она излишней, вспомогательной или необходимой составляющей духовного восхождения? Желательна ли она? В ней, на первый взгляд нежелательной, все же есть необходимость. В рамках теистической концепции, центр которой — Кришна, существует укоренившаяся взаимосвязь между единением с Господом и разлукой с Ним. Без разлуки единение не может иметь глубоких корней. Боль разлуки может проникнуть в сердце глубже, чем радость единения. Такое пугающее предчувствие усиливает удовольствие. Чем больше наша потребность, тем сильнее удовлетворение. Это особенно справедливо в отношении любовных дел. Если в чем-либо нет потребности, то оно не имеет и ценности. Этот принцип встречается повсюду. В стакане воды нет ничего особенного, но по мере усиления жажды его ценность будет возрастать. Поэтому важнее всего степень потребности. Потребность подразумевает разлуку. Потребность, которую невозможно удовлетворить, — это разлука, голод.

Разлука играет важнейшую роль и в навадвипа-лиле, и во вриндавана-лиле. Сколько лет Кришна и гопи были вместе? Кришна жил во Вриндаване всего пять лет: с семилетнего возраста до двенадцатилетнего. Затем Он уехал в Матхуру. Конечно, в «Падма-пуране» говорится, что в особых, исключительных случаях возраст следует рассчитывать, умножая число лет на полтора. Поэтому, когда Кришне восемь лет, нужно считать, что Ему двенадцать. Когда же Ему двенадцать, нужно считать, что Ему восемнадцать. Так что с точки зрения Его развития Кришна жил во Вриндаване с двенадцати до восемнадцати лет, но по Его годам — с семи до двенадцати.

Глубина божественной любви

Долгое время Он жил в Двараке. В общей сложности Он прожил здесь, на этой Земле, сто двадцать пять лет. После того как в двенадцатилетнем возрасте Он покинул Вриндаван, гопи всю оставшуюся жизнь испытывали острую боль разлуки. Их долгая-долгая разлука сделала их преданность столь возвышенной. Испытание разлукой показывает, истинна любовь или нет. История не знала столь продолжительной разлуки и столь великого испытания; и все же глубина их любви не уменьшилась. Напротив, в них открылась невероятная, непрерывно увеличивающаяся глубина божественной любви.

И в Навадвипе, и во Вриндаване подоплека почти одинаковая. В Навадвипе, чтобы одержать победу над враждебной группой, Махапрабху оставил жизнь домохозяина. Подобное происходит и во вриндавана-лиле. Во вриндавана-лиле противодействие шло из Матхуры со стороны Агхи, Баки, Путаны, Тринаварты и других демонов, посылаемых царем Камсой. Чтобы искоренить враждебные силы, Кришне пришлось поехать в Матхуру. А когда Он туда приехал, Он нашел, что оппозиция разрослась. По отношению к Кришне были враждебно настроены тесть Камсы Джарасандха, Калаявана, Шишупала, Дантавакра и многие другие. Поэтому Кришна обещал гопи, что Он, после того как покончит со Своими врагами, вернется во Вриндаван, чтобы беззаботно играть с ними. Кришна вынужден был уехать, чтобы искоренить враждебные силы. И на Курукшетре Он сказал гопи: «У Меня остались еще враги. Когда Я покончу с ними, тогда воссоединюсь с вами». Так Он обнадежил гопи на Курукшетре.

Так же и здесь, чтобы одолеть противоборствующую группу, Махапрабху пришлось покинуть Нaвaдвипу. Позже, после Его победы над всеми индийскими учеными и религиозными деятелями различных положений и убеждений, через пять лет, когда Он возвратился в Нaвaдвипу, все там преобразились. Люди бросились к Нему как безумные. Трудно представить с какой безрассудностью массы людей устремились к Шри Чайтаньядeву — своему односельчанину.

Ганга, кишащая людскими головами

Они пересекли Гангу. Вся Ганга, насколько мог охватить взор, кишела людскими головами. Люди бежали к Нему со всех сторон, так, что своими ногами расчистили джунгли. Шри Чайтанья Махапрабху на несколько дней остановился неподалеку в Видьянагаре, а затем, воспевая Святое Имя Кришны, двинулся в направлении Вриндавана. За Ним бежали тысячи преданных. Они вскапывали землю, чтобы получить пыль с Его святых стоп, отчего образовывались огромные ямы.

Примерно восемнадцать лет Шри Чайтанья Махапрабху, известный под Именем Нимай Пандит, вел жизнь ученого. После этого Он примерно за шесть лет исходил Индию, в том числе Вриндаван, вдоль и поперек. Последние восемнадцать лет Своей жизни Он постоянно пребывал в Джаганнатха Пури. В первые шесть лет Своей санньясы Он общался с широкой публикой. В последние двенадцать лет Своей жизни Он почти полностью отстранился от всего человеческого общества и глубоко погрузился в переживание единения в разлуке Радхи и Говинды. И Он явил множество необыкновенных признаков экстаза, которые никто нигде никогда не переживал и даже ничего о них не слышал. Столь удивительным образом может разлука действовать на тело и сознание.

Шри Гауранга-аватара

У Гауранга-аватары две характерные особенности. Внешняя причина Его явления — освободить широкие массы людей от греха и даровать им высшее совершенство жизни: забрать их во Вриндаван, во враджа-лилу, дав им Святое Имя Кришны. Фактически, таково назначение юга-аватары, воплощения Бога для этой эпохи. Господь нисходит, чтобы распространить божественный звук и показать, как посредством божественного звука можно достичь высочайшего положения. Тем не менее Он собирался достичь еще одной цели. Один раз в день Брахмы — в особую Кали-югу — Сам Кришна нисходит в настроении Радхарани, чтобы искать Себя. Он желает пережить настроение Радхарани, понять природу Ее сокровенного страстного стремления к Кришне: как Ей, благодаря Своему настроению, удается вкушать сладость Кришны, и какова та радость, которую Она испытывает.

Кришна желал обрести какое-то представление о том, почему Радхарани так страстно любит Его. Он думал: «Что во Мне заставляет Ее столь безмерно сходить по Мне с ума? Какую сладость способна Она извлечь из Меня? Я не могу этого узнать». Он захотел раствориться в умонастроении Шри Радхики и посредством этого попытаться познать Самого Себя. Поэтому Он пришел как Шри Чайтанья.

Говорят, что когда Он задумал воплотиться таким образом и представил Свою идею Шримати Радхарани, Радхарани, со Своей стороны, сказала: «Иногда, произнося Мое Имя, Ты будешь в безумии кататься по земле, но Мне этого не вынести. Я покрою Твое тело Своим золотистым обликом. Я не позволю Тебе кататься по земле. Я укрою Тебя Своими объятиями». Поэтому те, кому известен онтологический аспект Чайтаньядева, говорят: «Я почтительно склоняюсь перед Шри Чайтаньядевом, Чьи настроение и цвет — это настроение и цвет Радхарани, и Чья внутренняя сущность — Кришна, ищущий Самого Себя, познающий Самого Себя и стремящийся понять, почему Радхарани так страстно любит Его, и что за сладость Она в Нем находит» (ра̄дха̄-бха̄вa-дйути-сувaлитам̇ нaуми кр̣ш̣н̣a-свaрӯпам).

Шри Чайтанья Махапрабху оставался в этом мире сорок восемь лет. В последние двенадцать лет Своей жизни Он с глубочайшим вниманием погрузился во вкушение Самого Себя. Точно так же, как кто-то может помешаться на сладком, Кришна, олицетворенная сладость, обезумел, вкушая Самого Себя.

Цель самоанализа — познать себя. Сознание может познать сознание. И точно так же, как человек может чувствовать свое тело или сознание способно постичь себя, упоение может познавать упоение. Это подтверждает Свaрупа Дамoдар Прабху, личный секретарь Шри Чайтаньи Махапрабху, которого считают Лалитой-сакхи, ближайшей подругой Шримaти Радхарани в играх Кришны. Он сказал о Шри Чайтаньядeве следующее:

ра̄дха̄-кр̣ш̣н̣a-пран̣aйа-викр̣тир хла̄динӣ-ш́актир aсма̄д
эка̄тма̄на̄в aпи бхуви пура̄ дeха-бхeдам̇ гатау тау
чaитанйа̄кхйам̇ пракaт̣ам aдхуна̄ тад-двaйам̇ чaикйам а̄птам̇
ра̄дха̄-бха̄вa-дйути-сувaлитам̇ нaуми кр̣ш̣н̣a-свaрӯпам

«Я поклоняюсь Шри Чайтанье Махапрабху, Он Сам Кришна, обогащенный чувствами и сиянием Шримaти Радхарани. Кришна и Радха, будучи господствующей и подвластной половинами, — вечно единое целое, представленное отдельными личностями. Теперь Они вновь стали единым в Шри Чайтанье. Причина этого непостижимого преображения внутренней наслаждающей энергии Господа — любовные игры Радхи и Кришны»[2].

В этом стихе Свaрупа Дамoдар говорит, что деяния Радхи-Кришны и деяния Шри Чайтаньи Махапрабху подобны и вечны. Трудно сказать: идет ли первой зима, а за ней следует лето, или же лето идет первым, а за ним следует зима. Подобным образом в вечных играх Господа развитие действия происходит по кругу. Поэтому Свaрупа Дамoдар говорит: «Трудно сказать, идет ли первой Чайтанья-aвaтара, а Кришнa-aвaтара — за Ней, или же первой идет Кришна-aвaтара, а Чайтанья-aвaтара после — обе Они вечны».

A кто же такая Шри Радха? Она — проявление сладости, берущее начало в Самом Кришне. Эта сладость, в своей развитой форме Радхи, проистекает изнутри Кришны; Шримати Радхарани — особая сила, исходящая из Самого Кришны: хладини-шакти. Поэтому Радху и Кришну нельзя представить себе отдельными сущностями: оба Они — единое целое. Тем не менее нам говорят, что некогда Они разделились на две половины. А затем Они вновь соединились в Шри Чайтанье Махапрабху, Который обладает сиянием и настроением Шримaти Радхарани и внутренней природой и сущностью Шри Кришны. Невозможно разделить огонь и жар, солнце и солнечный свет не могут существовать отдельно друг от друга. Абсолютная Истина — единая абсолютная сущность (aдвaя-гьянa), но иногда Радха и Говинда являют Себя разделенными и снова соединяются. Когда Они вместе, Они наслаждаются Друг Другом, а иногда Они переживают мучительную разлуку. Такова Их божественная природа.

Шри Рупа Госвами объясняет это следующим образом:

aхeр ивa гатих̣ прeмн̣aх̣
свaбха̄вa-кут̣ила̄ бхавeт
aтo хeтoр ахeтoш́ чa
йӯнoр ма̄нa удан̃чaти
[3]

Он говорит, что так же, как змея по своей природе движется извиваясь, зигзагообразно, природа любви извилиста. Она не прямолинейна. Поэтому заинтересованные друг в друге стороны ссорятся, иногда по какому-либо поводу, а иногда без повода, и наступает разлука. Для трансцендентных игр Радхи и Кришны разлука необходима.

Муки разлуки

Существует четыре вида разлуки: пурва-рага, мaнa, правaса и прeмa-вaйчиттья. Пурвa-рага означает то, что испытывают до встречи. Она бывает, когда Радха и Гoвинда еще фактически не встретились, но каким-то образом Один из Них обрел отдаленную связь с Именем Другого, Его изображением или чем-либо в этом роде. Когда Радха слышит Имя Кришны или звук флейты, это еще не настоящая встреча, но уже некоторая связь с Ним. Пурва-рагу могут вызвать звук флейты Кришны, изображение Кришны или Его Имя. А Кришна может испытать нечто подобное, услышав звук Имени Шримaти Радхарани. Таким образом, [в пурва-раге] есть боль разлуки, но нет настоящей встречи. Имя настолько сладостно, что Он не может сдержать Себя; Она не может сдержать Себя.

Когда Святое Имя Кришны касается слуха Шримати Радхарани, Она, приходя в смятение, думает: «Разве Имя — не самое сладостное, что только может быть в этом мире?» Такова Ее реакция, Она это так переживает. Она чувствует: «Я не могу с Ним встретиться». Ее сердце пронзает острая боль разлуки. Такова пурва-рага: боль разлуки, возникающая прежде встречи.

Мaнa — другой вид разлуки. Мана заключается в том, что во время свидания между Ними возникают некоторые разногласия по незначительным вопросам. Такова сама природа любви. Поэтому Шрила Рупа Гoсвaми говорит, что любовь избирает извилистую дорогу, подобную движениям змеи. В этом нет ничего нездорового — такова природа пути любви. Иногда по пустяковой причине или без причины возникает чувство: «Он пренебрегает Мной. Он старается Меня избегать». И потому Шримати Радхарани думает: «Я не хочу находиться в Его обществе». Хотя в подобной ситуации сполна сохраняется признательность, на какое-то время из глубины поднимаются некоторые враждебные чувства; в отношениях Четы возникает конфликт, и Один стремится избежать общения с Другим.

Трансцендентная ревность

В према-вайчиттье ревность возрастает до такой степени, что, хотя Они уже вместе, возникает некая мысль, заставляющая Их полагать, будто Они далеко Друг от Друга. Подобные особые виды разлуки есть только в мадхурья-расе. Према-вайчиттья — такое состояние, когда Кришна и Радхарани совсем рядом, но Она, видя собственную тень, падающую на тело Кришны, чувствует такую ревность, что Ей кажется, будто это другая женщина. Поэтому Ее охватывает сильнейшая боль разлуки, и Она считает:

— Что это? Здесь другая женщина!

Ее ум возмущен. Но Ее подруга Лалита заверяет Ее:

— Что Ты говоришь? Это лишь Твой собственный отраженный образ! Как же Ты не видишь!?

Тогда Радхарани приходит в Себя. Она Сама замечает:

— Ой, это же Моя собственная тень!

И то чувство тотчас же уходит. Это пример према-вайчиттьи. Это чрезвычайно возвышенные трансцендентные темы, и хотя их не следует обсуждать подробно, такова природа божественной любви в единении и разлуке. Оба Они взаимозависимы, поскольку Один не может существовать без Другой, и разлука создается сознательно, дабы усилить единение.

Еще один вид разлуки называется правaса. Праваса бывает двух видов. Первый — это разлука на короткий срок. Второй — это когда кто-то вынужден покинуть родину и отправиться в далекие края, как было с Кришной, когда Он уехал в Матхуру, чтобы позаботиться о других делах. Таковы четыре рода мук разлуки между любящим и возлюбленным.

Безусловно, все эти духовные темы необычайно возвышенны, и нам нельзя относиться к ним небрежно, ибо если мы будем приписывать высшему плану бытия мирские свойства, наша будущая [духовная] реализация окажется под угрозой. Наш мирской опыт будет подталкивать нас к падению, поэтому нам следует продвигаться с осторожностью. Того, что мы представляем себе в настоящее время, нет в мире деяний Кришны — это намного более высокий, чем царство нашего опыта, уровень бытия. Наше восприятие загрязнено. Наше представление о первоисточнике нечисто. Все это следует помнить и рассматривать эти предметы с осторожностью.

Разлука между Радхой и Говиндой — более безопасная тема для рассмотрения, чем Их единение. Разумеется, нам следует понимать, что боль разлуки, которую испытывают Радха и Гoвинда, не имеет ничего общего с этим миром. И тогда, с осторожностью, до некоторой степени мы можем говорить о разлуке. Но для нас будет чрезвычайно опасным обсуждать те моменты, когда Радха-Говинда и Их близкие спутники объединяются, наслаждаясь обществом друг друга, а также размышлять об этом, потому что если мы будем рассматривать игры Радхи и Кришны, применяя какие бы то ни было мирские представления, то совершим большое оскорбление. Поэтому представлять себе единение Радхи и Говинды более опасно, чем развивать чувства разлуки, как показал нам Своим примером Махапрабху.

В разлуке с Кришной Шри Чайтанья Махапрабху думает: «Без Кришны даже Моя собственная жизнь для Меня невыносима! Без Его милости, без Его общества Я не могу поддерживать Свое никчемное существование». Такого рода настроение помогает нам, но все же мы не должны его имитировать. Скорее, нам надо почтительно принять его своим высшим идеалом. Это поможет нам стряхнуть свои грязные, нежелательные привычки (анартхи). Однако если у нас выступают слезы, мы не должны полагать, будто достигли высочайшей ступени — подобных мыслей нужно избегать. Сам Шри Чайтанья Махапрабху говорит: «Во Мне нет ни капли божественной любви, ибо иначе как бы Я мог жить в этом мире?»

Шри Чайтанья Махапрабху принял санньясу, чтобы жители Навадвипы благодаря силе своей любви [к Нему] могли погрузиться в это высшее состояние разлуки. Его пожилая мать Шачи Деви рыдала в отчаянии. Его юная жена Вишнуприя Деви проводила Свои дни без Его поддержки. Махапрабху принял санньясу, чтобы потрясти людей, чтобы пронзить их сердца божественной любовью, которую Он пришел дать. «Кто же такой Нимай Пандит? Что за великое благо Он нам принес?» — думали они. Он оставил все, и это расположило их к Нему. Именно ради всего этого Господь и принял санньясу.

«Я побегу во Вриндаван!»

Когда обряд посвящения в санньясу завершился, Шри Чайтанья Махапрабху обезумел. «Побегу во Вриндаван! — думал Он. — Я порвал все связи с этим миром. Ничто в нем Меня не привлекает. Побегу во Вриндаван, чтобы занять Себя исключительно служением Кришне!» Впав в транс, Он стал читать нараспев стих из «Шримад-Бхагаватам», в котором Кришна описывает Уддхаве санньясу. Этот стих был произнесен триданди-бхикшу, нищим. Махапрабху цитировал этот стих, думая: «Я облачился в одежды санньяси, потому что это благоприятно для Моей духовной жизни. Теперь ни у кого из людей нет ко Мне никаких претензий, и Я смогу посвятить Себя исключительно служению Кришне. Я отправляюсь во Вриндаван, свободный от иных обязательств и ни к кому не привязанный». Так Он в упоительном безумии стал петь и танцевать. Кeшавa Бхарати Махарадж обнял Его, и оба — Гуру и ученик — объединились в воспевании и танце. Тогда Махапрабху и процитировал стих брахмана, который в последний период своей жизни принял триданда-санньясу и вынужден был сносить всевозможные издевательства окружающих. Он сказал:

эта̄м̇ са а̄стха̄йа пара̄тмa-ниш̣т̣ха̄м
aдхйа̄сита̄м̇ пӯрвaтамaир мaхадбхих̣
aхам̇ тариш̣йа̄ми дуранта-па̄рам̇
тамo мукунда̄н̇гхри-ниш̣eвaйаивa

«Великие мудрецы прошлого приняли и показали [на своем примере] путь санньясы. Ныне и Я принял именно такой образ жизни. Теперь Я оставлю все и побегу во Вриндаван. Там, приняв Имя Мукунды, Кришны, Я переправлюсь через трясину неведения. Перебравшись через эту майю, Я достигну Вриндавана и полностью отдамся служению Кришне»[4].

Одежда санньяси предназначена лишь для того, чтобы упорядочить внешнюю сторону отреченного образа жизни, подлинная же суть его — служение Мукунде.

Итак, произнеся этот стих, Он внезапно пустился из Катвы во Вриндаван. Неподалеку от берега Ганги Он вступил в джунгли. «Теперь Мой долг — как можно скорее достичь Вриндавана, — думал Он, — а там в уединенном месте Я сяду и буду воспевать Имя Кришны».

Шри Чайтанья Махапрабху побежал в сторону Вриндавана и под вечер вступил в джунгли. Нитьянанда Прабху, Чандрашекхар Ачарья, Мукунда Датта и Джагадананда следовали за Ним через джунгли. Иногда на бегу Он неожиданно падал на землю и начинал взывать: «Кришна! Кришна!» Вдруг вскакивая, Он снова принимался бежать — в неопределенном направлении, не разбирая дороги.

Блуждание в трансе

Иногда Он убегал так быстро, что преданные не могли уследить за Ним. Особенно часто это бывало ночью, когда они теряли Его в темноте. Тогда все они в расстройстве думали: «Шри Чайтанья Махапрабху, наш Господь и Учитель, оставил нас!» Но вдруг издалека они слышали Его возгласы: «Кришна! Кришна! Кришна!» Тогда они бежали в ту сторону и находили Его лежащим на земле и плачущим:

ка̄н̇ха̄ мoра пра̄н̣a-на̄тха муралӣ-вaданa
ка̄н̇ха̄ кaрoн̇ ка̄н̇ха̄ па̄н̇ враджeндра-нaнданa

«Где Мой возлюбленный Кришна? Я не могу вынести разлуки с Ним. Где Владыка Моей жизни, играющий на флейте? Что Мне делать теперь? Где Мне искать сына Махараджи Нанды?»[5]

Его плач был жалобным и душераздирающим. В смятенном состоянии духа, не сознающий, в какую сторону идет, Он говорил: «Кто вы? Я иду во Вриндаван. Зачем вы Меня беспокоите?» Преданные успокаивали Его, и они снова отправлялись на запад, в сторону Вриндавана. Шри Чайтанья Махапрабху продолжал брести в трансе. Но великая привязанность преданных к Махапрабху не позволила Ему пойти на запад.

Воспользовавшись тем, что Махапрабху пребывал в трансе, Нитьянанда Прабху каким-то образом с помощью ласковых уговоров развернул Его лицом к Шантипуру. В «Чайтанья Бхагавaте» говорится, что они шли из Катвы на запад, пока не достигли местечка неподалеку от Вакрешвара, что примерно в шести милях на северо-восток от Дубрараджпура, в округе Бирбхум. В Вишраматале, на другом берегу реки Адджаи, есть место, где, как считают, сидел Шри Чайтанья. Там, говорят, Шри Чайтанья Махапрабху повернул Свое лицо с запада на восток, от Вриндавана к Шантипуру.

Они шли весь оставшийся вечер, а затем все следующие день и ночь. Наконец, вечером третьего дня, Махапрабху вернулся в Шантипур через Калну. Случилось это благодаря хитрости Нитьянaнды Прабху, Который предстал перед Махапрабху в красной одежде отреченного. Как ни были Они близки, Шри Чайтанья Махапрабху не узнал Нитьянанду. Увидев перед Собой санньяси, Он подумал: «Я иду во Вриндаван, и вот передо Мной санньяси».

— О Шрипад санньяси, куда Ты идешь? — спросил Он.

— Я пойду с Тобой во Вриндаван.

— Как далеко отсюда до Вриндавана?

Нитьянанда показал Ему Гангу [протекающую] близ Калны и сказал:

— Посмотри, вот Ямуна.

— О, мы так близко подошли к Ямуне! — сказал Махапрабху. Затем Он совершил омовение в Ямуне, воспевая такой стих:

чид-а̄нaнда-бханoх̣ сада̄ нaнда-сӯнoх̣
пара-прeмa-па̄трӣ дравa-брахмa-га̄трӣ
aгха̄на̄м̇ лaвитрӣ джaгат-кш̣eмa-дха̄трӣ
павитрӣ-крийа̄н нo вaпур митра-путрӣ

«O дочь солнца, хотя ты явилась в образе воды, ты в высшей степени дорога сыну Нанды — духовному солнцу. Ты избавляешь всех грешников от грехов. Очисти, пожалуйста, это бренное тело»[6].

Перед тем, как Шри Чайтанья Махапрабху пришел в то место на берегу Ганги, Нитьянанда Прабху отправил Чaндрашeкхара за Aдвaйтой Aчaрьей. Махапрабху спросил Адвайту Ачарью:

— Адвайта, это Ты? Как Ты узнал, что Я во Вриндаване?

— Ты, должно быть, шутишь, — ответил Адвайта Ачарья. — Где Ты, там и Вриндаван. И Мне повезло, что Ты пришел сюда, к Ганге.

— Ах, так это Ганга?

— Да.

Тогда Махапрабху, начав сознавать окружающее, сказал:

— О, значит это заговор Нитьянанды Прабху. Он привел Меня сюда на берег Ганги и сказал, что это Ямуна. Это все обман! Я стал жертвой Его обмана!

— Нет, нет, — возразил Адвайта Ачарья, — Нитьянанда Прабху не произнес ни слова лжи. Ты и в самом деле принял омовение в Ямуне. В Аллахабаде Ямуна и Ганга сливаются, и в шастрах упоминается, что западная сторона реки — это Ямуна, а восточная — Ганга. Только что Ты совершил омовение на западной стороне, поэтому, согласно писаниям, Ты омылся в Ямуне. Так что Нитьянанда Прабху не солгал. Так или иначе Я принес Тебе это новое одеяние. Сними Свою мокрую одежду и возьми новую. Еще Я кое-что для Тебя приготовил. Ты три дня постился, а сегодня, будучи санньяси, должен принять какую-то милостыню в Моем доме. Я бедняк, — произнес Адвайта со сложенными ладонями, — но Ты должен прийти.

Преданные посадили Махапрабху в лодку и отвезли в Шантипур, в дом Адвайты Ачарьи. На следующее утро явилась Шачи Деви, и Махапрабху дней десять-двенадцать провел там, в Шантипуре, проводя киртаны.

Что такое Вриндаван?

Что такое подлинный Вриндаван? Это ступень сознания. Каждой ступени сознания соответствует своя субъективная реальность. Все берет начало в воле Господа. Он субъект, и Его сила и свободная воля — все это субъективно. Господь сказал: «Да будет свет!» — и появился свет. Он сказал: «Да будет вода!» — и появилась вода. Он сказал: «Да будет земля!» — и появилась земля. Если более возвышенная личность, подобно гипнотизеру, захочет заставить более низкую личность что-либо увидеть, последняя не сможет не увидеть этого. Мы все находимся в субъективном, воображаемом мире, но выше воображения пребывает сверхсубъективный уровень реальности. Таким образом Кришна открывается тому, кто развил чистое сознание. И на ступени чистого сознания личность может постичь истинную природу субъективной реальности (саттвaм̇ виш́уддхам̇ васудeвa-ш́абдитам).

Чтобы показать нам, что Вриндаван повсюду, Махапрабху в экстазе странствовал тут и там. Когда Он встретился с Aдвaйтой Прабху, последний сказал Ему: «Когда Ты говоришь, что идешь во Вриндаван, Ты, должно быть, шутишь. Где Ты, там и Вриндаван. Мы знаем это из опыта. „Я иду во Вриндаван“, — очень особенные Твои слова. Ты ведешь Себя так, чтобы показать нам ценность Вриндавана».

Земля любви

Вриндавaн, наивысший уровень Божественного, — это ступень сознания. Выше уровня благоговейного трепета и почтения, которые можно наблюдать на Вайкунтхе, пребывает Вриндаван — земля простодушия и божественной любви. Уникальная черта обитателей этого высшего из миров сознания заключается в том, что они не чувствуют, что находятся во Вриндаване. Это апракрита — надмирно.

Знание делится на пять категорий. Низшая — это знание, приобретаемое благодаря чувственному опыту: пратьякша — испытываемое посредством чувств. Это первая ступень. Следующая, более высокая ступень — знание, которое мы не обрели при помощи собственных чувств, но собрали из опыта других (парокша). Например, ученые обладают определенным опытом, и мы получаем знание благодаря их изобретениям и открытиям.

Третья ступень лежит над ступенью человеческого опыта (апарокша). Это нечто, похожее на глубокий сон. Проснувшись, мы говорим: «Я прекрасно выспался — сон был очень хороший, крепкий». Но когда мы погружены в глубокий сон без сновидений, мы не сознаем этого состояния. Пробуждаясь от глубокого сна без сновидений, мы выражаем некое понимание этого опыта, но оно неотчетливо. Апарокша — это что-то вроде смутного, неясного опыта, когда субъект и материальный объект соединяются, и материальный объект растворяется в субъекте. Великий пропагандист имперсонализма Шанкарачарья описывает ступени сознания до этого уровня.

Четвертое измерение

С другой стороны, великий преданный-ученый Рамануджачарья, равно как и другие вайшнавские ачарьи, полагает, что выше этого существует четвертая ступень. Этот уровень называется адхокшаджа, трансцендентный, или пребывающий над сферой чувств, будь то грубых или тонких. Мы можем обрести опыт этого уровня, только если он по своей сладостной воле низойдет до нашего грубого уровня понимания. Когда он уходит, мы беспомощны, — нам его не обнаружить. Нельзя заявлять, что Абсолютная Истина находится во власти нашего знания. Мы не можем мерить ее своим аршином. Она независима. Она может низойти по собственной сладостной воле, и тогда мы изведаем эту высшую сферу, но стоит ей отстраниться — и мы совершенно беспомощны; мы ничего не можем поделать. Мы можем плакать или молиться, но нам не ворваться туда силой, при помощи собственных способностей. Это четвертый уровень сознания, и он велик, всемогущ и вдохновляет всех. Мы можем получить опыт того уровня, известного как Вайкунтха — безграничная духовная область благоговейного трепета и мощи, только если он сам нам откроется.

Таков уровень адхокшаджа. Итак, существует пратьякша — непосредственный опыт через чувственное восприятие, затем парокша — познание через опыт других, после апарокша — отрицательный уровень неясного сознания, и, затем, четвертое измерение — адхокшаджа. Мы внизу, «под землей». Истинное знание выше, на поверхности, за пределами нашего опыта. Если мы сможем пробиться сквозь толстый покров, под которым скрыт наш опыт, то сможем соприкоснуться с иным уровнем сознания — это и есть адхокшаджа. Aдхо-кр̣тaм индрийа-джам̇ джна̄н̃aм: aдхокшаджa означает высшее знание, способное перекрыть наше знание этого мира. Это трансцендентное, пребывающее за пределами разума знание есть четвертая ступень знания. Тот план бытия во всех отношениях отличен от нашего. Он не похож на этот мир.

Но благодаря «Шримад-Бхагаватам» и Шри Чайтанье Махапрабху мы узнаем, что существует и пятый уровень знания, который очень напоминает этот материальный мир и все же не материален. Он называется апракрита[7]. Это Голока, полноразвитая теистическая концепция, которую можно найти только в царстве Кришны. Центральная концепция Абсолюта должна быть связана даже с низшим уровнем материального творения — она должна быть способна гармонизировать худшую часть иллюзорного мира. Она известна как апракрита — надмирная. Вступить в эту высочайшую сферу можно только благодаря божественной любви.

Только благодаря любви можно уравновесить все. Пословица гласит: любящая мать считает, что у ее слепого ребенка прекрасные лотосоподобные глаза. Любовь ослепляет ее. Поэтому лишь любовью может быть компенсировано низкое и ничтожное — оно обретает великолепное сияние. Такова према, или божественная любовь. Благодаря милости, благодаря состраданию, благодаря великодушию царь может начать играть с уличным мальчишкой. Любовь может сделать это возможным. На этой ступени исчезает различие между возвышенным и низким.

Духовная очаровывающая сила

Обитатели Вриндавана считают себя обычными. Такова гьяна-шунья-бхакти — божественная любовь, свободная от любых расчетов и не принимающая во внимание даже величие и могущество Господа. Подобная преданность за пределами даже Вайкунтхи, и развивается она под чарами йога-майи — духовной очаровывающей силы. Именно благодаря особому искусству йога-майи те, кто занимает наивысшее положение, считают себя очень незначительными. Любовь устраняет различия между великим и малым, высоким и низким. Вриндаван как раз такой уровень бытия. Там мы находим преданность, свободную от малейшего следа расчета (гьяна-шунья-бхакти). Обитатели Вриндавана могут даже не знать о своем высоком положении.

Адвайта Прабху говорит Шри Чайтанье Махапрабху: «Где Ты, там и Вриндаван». Нароттам Дас Тхакур утверждает, что где бы мы ни встретили истинного преданного Кришны — там Вриндаван (йата вaиш̣н̣авa-ган̣a сеи стха̄нa вр̣нда̄вaнa)[8]. На первый взгляд может показаться, что они жители этого мира обыденности, но цель всех их разговоров и поступков — Вриндаван. Тем не менее хотя они во Вриндаване, они не чувствуют, что находятся там.

Они не осознают своего возвышенного положения. Когда царь не слишком осознает свою власть, он считает себя обычным человеком. Здесь мы находим нечто подобное. Человек может быть великим врачом, но из любви он может выполнять для пациента работу простого медбрата. Из любви и нежности к пациенту он может снизойти до такой работы, но, тем не менее, он велик. Такова прекрасная сущность жизни во Вриндаване. Она велика без высокомерия, без духа величественности. Хотя обитатели Вриндавана по-настоящему велики, они кажутся простыми. Могущество под маской нежности и любви, выражающееся в скромности — вот что такое Вриндаван. И такова же Навадвипа.

«Шримад-Бхагаватам» и Шри Чайтанья Махапрабху говорят, что Вриндаван — самое возвышенное, самое достойное место для жизни. Там, в лесу, живут Всевышний, Господь Кришна, и гопи. Мы не найдем там величия или больших зданий, но если мы обладаем подлинным представлением о величии, то узрим его во Вриндаване. Если судить беспристрастно, то положение их очень возвышенно, но из-за их скромности кажется, что они опустились на наш уровень. Жизнь, которую мы находим во Вриндаване, необычайно сладостна и прекрасна. И Махапрабху пришел, чтобы, с помощью «Шримад-Бхагаватам», показать это нам. Кришна — Господь той земли, а коровы, холмы, леса и река Ямуна создают там доброжелательную атмосферу.

Таким образом, Махапрабху принял санньясу, чтобы научить нас, чтобы возвысить нас и сделать нас постоянными обитателями того места. Он говорит, что на самом деле наше истинное «я» живет на том уровне, но, к несчастью, наше сознание обратилось вовне. Теперь мы в плену у материального аспекта творения и воображаем, что страдаем. Но все это иллюзия. Нам нужно избавиться от этой мании. Мания означает безумие, и сейчас мы одержимы определенного рода манией. Мы сосредоточились на этом мире, в точности как сумасшедший, который покинул свой дом и бродит по улицам в поисках обрывков бумаги и тряпья. Но когда это безумие пройдет, мы пробудимся в собственном доме.

Великая трагедия

Мы должны вернуться обратно к Богу — домой. Шри Чайтанья Махапрабху говорит: «Твой дом — это прекрасная страна. Ты должен стремиться попасть в нее. Почему ты все время обеспокоен ужасами войны, эпидемиями, землетрясениями, непредвиденными болезнями, воровством, разбоем и борьбой с многочисленными соседями? В основании всего этого лежит то, что ты отождествил себя с этим материальным миром и с этим телом из плоти и крови. Вспомни же обратный путь и возвращайся домой». Вот что необходимо. Наша родина — это чудесное, прекрасное, божественное место. Шри Чайтанья Махапрабху принял санньясу исключительно ради нас, чтобы вернуть нас домой, где мы сможем обрести домашний уют и сладость. Если у нас есть хоть немного понимания, что такое дом, то мы должны ценить, когда нам предлагают вернуться домой, в милый дом.

Приняв санньясу, Шри Чайтанья Махапрабху на первый взгляд очень жестоко поступил со Своими преданными и членами Своей семьи, но это было сделано лишь для того, чтобы забрать нас домой. Чтобы обрести восторг единения, Шри Чайтанье Махапрабху было необходимо устроить разлуку со Своими преданными и родственниками. Разлука и единение содействуют друг другу. Санньяса Махапрабху, Его отречение — это великая трагедия разлуки[9].

(продолжение следует)

 


[1] Шрила Б. Р. Шридхар Дев-Госвами Махарадж. Према-Дхама-Дева-стотрам, 16.

[2] Шри Чайтанья-чаритамрита, Ади-лила, 1.5.

[3] «Извилисты пути любви, как след змеи. Поэтому любящие порой гневаются друг на друга; иногда тому есть причина, а иногда — нет» (цитата из «Уджджвала-ниламани» («Шрингара-бхеда-пракарана», 102) Шрилы Рупы Госвами; стих приводится также в «Шри Чайтанья-чаритамрите» (Мадхья-лила, 8.111 и 14.163).

[4] Шримад-Бхагаватам, 11.23.57.

[5] Шри Чайтанья-чаритамрита, Мадхья-лила, 2.15.

[6] Кави Карнапура. Чайтанья-чандродая-натака, 5.13.

[7] Слово апракрита, употребленное здесь, в оригинале пишется а̄пра̄кр̣та, и его следует отличать от апра̄кр̣та — «нематериальный». Долгое «а» в начале слова указывает на наличие какого-либо признака, его избыточность и т. п. Таким образом, а̄пра̄кр̣та значит примерно следующее: «подобный материальному», «совсем как материальный» и т. п.

[8] Прeмa-бхакти-чaндрикa.

[9] Когда через пять лет после принятия санньясы Махапрабху вернулся в Нaвaдвипу, все мужчины, женщины и дети прибежали, словно безумные, чтобы повидать Его, хоть мельком взглянуть на Его лицо. Шрила Бхактивинод Тхакур, вайшнавский подвижник XIX столетия, в своем внутреннем видении деяний Шри Чайтаньи Махапрабху проводит параллель с деяниями Кришны на Курукшетре. Там Двaракa-Кришна встретился с гопи Вриндавaнa. Гопи желали вернуть Его из Двараки во Вриндаван. Бхактивинод Тхакур выражает такое же желание. Когда Шри Чайтанья Махапрабху вернулся в Нaвaдвипу, и люди толпами неслись, чтобы увидеть Его, Он, в красной одежде санньяси, стоял на крыше дома Вачаспати Пандита. Представляя себя постоянным жителем Навадвипы и одним из преданных Шривас-ангана, Бхактивинод Тхакур описывает, как он видит Шри Чайтанью Махапрабху, стоящего на крыше. После того как Кришна уехал в Двараку и не вернулся во Вриндаван, сердца всех преданных преисполнились горя. Подобным же образом Бхактивинод Тхакур горячо молится: «Когда же мы увидим, как Нимай Пандит снимет одежды отречения, вернется и вновь возглавит наш киртан в доме Шриваса? Сейчас Он не может прийти — как санньяси, Он не имеет права возвращаться в Свой старый дом. Так что ныне Он нас оставил. Но вот чего мы страстно желаем: точно так же, как гопи, не в силах вернуть Кришну во Вриндаван, чтобы снова играть и радоваться, хотели, чтобы царское облачение Кришны исчезло, и Он снова предстал бы их взорам в пастушеском наряде, мы желаем, чтобы Махапрабху оставил одеяние санньяси и снова предстал перед нами в Своей старой одежде. Так мы вновь обретем в Шривас-ангане нашего Нимая Пандита, Который, несомненно, один из нас. И мы будем вместе радоваться, воспевая Святое Имя Кришны. Когда же наступит этот день?»

 



←  Подношение Шриле Б. Б. Авадхуту Махараджу из ДВ ведического Центра -Радхика- ·• Архив новостей •· Шри Гуру-пурнима и Вьяса-пуджа Шрилы Авадхута Махараджа. 19 июля 2016 года. Сочи  →
Russian

Шрила Бхакти Ракшак Шридхар Дев-Госвами Махарадж

Золотой Вулкан божественной любви

Часть I. Жизнь Шри Чайтаньи Махапрабху

Глава 5. Трагедия разлуки

 

Согласно астрологическим вычислениям, в день Макара-санкранти, при благоприятном сочетании звезд, Нимай Пандит отправился в Катву, чтобы принять санньясу, отреченный уклад жизни. После этого Он стал известен как Шри Чайтанья Махапрабху. Он переплыл Гангу и в мокрой одежде побежал в сторону Катвы. Перед этим Он сказал лишь нескольким Своим друзьям, включая Нитьянанду Прабху, Гададхара Пандита, Мукунду и других: «Близок тот час, когда Я приму одеяние отречения».

Всего несколькими днями раньше образовалась противостоящая Нимаю Пандиту группа. Те, кто считал, что материальная природа — высшее начало, а сознание — это порождение материи, стали поносить Его. Он подумал: «Я пришел, чтобы освободить худших из людей, но если они будут Меня оскорблять, у них не будет надежды возвыситься». Внезапно Он произнес: «Я принес лекарство, дарующее величайшее облегчение, но теперь вижу, что их болезнь быстро прогрессирует и, похоже, неизлечима. Она постепенно приведет их к погибели. Больные вершат преступление, понося своего Врача. Они готовятся напасть на Меня. Они полагают, что Я семейный человек, их племянник. Они считают Меня одним из них. Я пришел с наилучшим лекарством для нынешней эпохи упадка, а теперь вижу, что они плетут против Меня заговор. Теперь они обречены. Я должен, по крайней мере, показать им, что Я не один из них».

«Оставлю семейную жизнь, — думал Он, — приму санньясу и буду странствовать из деревни в деревню, из города в город, проповедуя Святое Имя Кришны». Таким было Его решение, и через несколько дней Он отправился в Катву, чтобы принять санньясу у Кешавы Бхарати Махараджа.

Накануне того дня, когда Нимай Пандит ушел, чтобы принять санньясу, в Его доме с полудня до самого вечера проходило спонтанное собрание преданных. Каждый год в Бенгалии в этот день праздновали Лакшми-пуджу — поклонение богине процветания, во время которого готовили и раздавали особые пирожные. Таким образом Нимай, зная, что на следующий день ранним утром Он покинет Навадвипу, чтобы принять санньясу, привлек Своих последователей, так что в тот вечер почти все ведущие преданные пришли повидать Его.

Харе Кришна маха-мантра

Они пришли с цветочными гирляндами и множеством иных даров, чтобы преподнести все это Господу. Нимай принимал гирлянды, а затем надевал их на шеи преданных, преподнесших их. Только четверо Его самых близких преданных знали, что Он уходит; простые преданные не ведали, что то будет Его последняя ночь в Навадвипе. Собственноручно Он надевал гирлянды на шеи Своих преданных и обращался к ним: «Всегда воспевайте Имя Кришны. Ни при каких обстоятельствах не оставляйте этот кришна-нам. Не совершайте ничего иного. Работаете ли вы, едите, спите или идете куда-нибудь, днем и ночью — чем бы вы ни занимались, — непрестанно принимайте Имя Кришны. Постоянно говорите о Кришне, и ни о чем ином. Если вы на самом деле испытываете ко Мне расположение, то не делайте ничего без воспевания Имени Кришны.

Развивайте сознание Кришны. Кришна — источник всех нас. Он наш отец; мы произошли от Него. Сына, который не проявляет благодарности отцу, ждут неминуемые наказания рождение за рождением. Всегда воспевайте эти имена Господа:

харе кр̣ш̣н̣а харе кр̣ш̣н̣а кр̣ш̣н̣а кр̣ш̣н̣а харе харе
харе ра̄ма харе ра̄ма ра̄ма ра̄ма харе харе

Нет необходимости в иных религиозных принципах. Воспевайте Харе Кришна. Это не обычная мантра, это маха-мантра, величайшая из всех великих мантр, сама суть всех мантр, известных миру. Всегда придерживайтесь только ее. Нет необходимости следовать никаким иным предписаниям.

Помните, кто ваш Господь, где ваш дом. Это чужая страна — вам здесь не к чему стремиться. Старайтесь никогда не отклоняться от дороги домой, обратно к Богу».

Так говорил Господь, и все Его преданные по наитию пришли к Нему, ибо это была последняя ночь Нимая Пандита в Навадвипе.

Господь и торговец фруктами

Поздно ночью пришел один преданный по имени Кхолавеча Шридхар. Источником его доходов были банановые деревья и их плоды. Он продавал плоды, спелые или зеленые, и большие листья, которые использовались в качестве тарелок. Иногда Нимай недоплачивал ему за фрукты, а иногда просто воровал у него лучшие плоды. Поздно ночью Шридхар пришел к Нему, чтобы предложить превосходную тыкву. И Нимай подумал: «Почти всю жизнь Я только и делал, что воровал у него много всего, а теперь, в эту последнюю ночь, он принес такую чудесную тыкву. Я не могу противиться». Он обратился к Шачи Деви: «Матушка, Шридхар преподнес Мне эту тыкву. Подумай, пожалуйста, как ее можно приготовить». Когда пришло время отходить ко сну, кто-то принес молоко. «Матушка, приготовь, пожалуйста, сладкий рис с этим молоком и этой тыквой», — сказал Нимай. И Шачи Деви приготовила тыквенный сладкий рис: тыкву, сваренную с молоком, рисом и сахаром.

Совсем поздно, около трех часов ночи, Нимай покинул дом. Он оставил спящую Вишнуприю Деви. Его мать Шачи Деви, чувствуя, что должно произойти, всю ночь не смыкала глаз, стоя на страже у двери. Нимай поклонился ей и вышел. И когда Нимай удалялся, мать Шачи Деви сидела у ворот подобно каменному изваянию. Она не могла вымолвить ни слова, лишившись дара речи.

В начале четвертого утра Нимай переплыл Гангу и в мокрой одежде направился прямо в Катву, до которой было около сорока километров. Он прибыл туда к девяти или десяти часам. Там Он обратился к Кешаве Бхарати с просьбой дать Ему санньясу.

Печаль матери Шачи

Рано утром преданные пришли навестить Нимая и у ворот увидели Шачи Деви, сидящую, будто статуя. Дверь была открыта. Все опустело.

— Что случилось, Шачи Деви? — спросили они.

— Я ждала вас, преданные, — произнесла она. — Забирайте этот дом во владение. Я пойду куда-нибудь в другое место. Я больше не могу войти в этот дом. Вы Его сторонники, вы — подлинные наследники. Вступайте во владение.

Они столпились вокруг нее и стали успокаивать:

— Ты уйдешь? А как же юная жена, которую Он оставил? Девочке всего четырнадцать лет! Кто защитит ее? Ты не можешь избежать возложенной на тебя ответственности. Она лежит на твоих плечах.

Так они ее успокаивали и пытались вселить в нее какую-то надежду.

И вот до преданных дошел слух, что Нимай Пандит, Шри Гауранга, покинул Навадвипу. Им стало известно, что Он отправился в Катву, в ашрам Кешавы Бхарати, чтобы принять санньясу и навсегда распрощаться с жителями Навадвипы.

Черная тень опустилась на город. Многие начали стенать и плакать по Нему. Многие побежали в Катву. Нимай Пандит был несравненным ученым с прекрасной внешностью — высокий, светлокожий и великодушный. Он уже свел людей с ума Святым Именем Кришны. Он освободил двух великих грешников Джагая и Мадхая от их порочной жизни. Он обуздал мусульманского правителя, кази, который разбил барабан-мридангу. Как прославленный пандит, Он победил многих ученых, приходивших покорить Навадвипу, в то время очень известную благодаря высокому уровню образованности, особенно в области логики.

В те времена в Навадвипе были высоко развиты логика (ньяя), поклонение материальной природе (тантра) и формальный индуизм (смрити). Навадвипа широко славилась своей ученостью. Пандиты не могли стать известными, не победив ученых из Навадвипы. Кешаве Кашмири, чтобы получить свидетельство о том, что он пандит, пришлось прийти в Навадвипу из далекого Кашмира. И он был побежден Нимаем Пандитом. Кешава Кашмири был столь великим пандитом, что ходила молва, будто бы он любимый сын Сарасвати, богини учености. Никто не мог бросить ему вызов. Тем не менее он был повержен Нимаем Пандитом.

Лучезарный, словно восходящее солнце

Но Нимай Пандит навсегда оставил Навадвипу и принял санньясу, потому что жители Навадвипы не ценили Его. Он прибыл в Катву, где на самом берегу Ганги жил санньяси по имени Кешава Бхарати. Нимай пришел к нему и попросил у него санньясу. Бхарати вдруг увидел, что его ашрам озарился сиянием. Сначала ему показалось, что прямо перед ним восходит солнце, потом он увидел, что это приближается сияющий человек. Кешава Бхарати поднялся со своего места и в удивлении, с широко раскрытыми глазами, двинулся навстречу. «Что это?» — думал он.

Потом он понял, что пришел великий преданный-ученый Нимай Пандит. Нимай предстал перед ним со словами:

— Я хотел бы принять от вас санньясу.

Но Кешава Бхарати не мог ответить Нимаю согласием.

— Я очарован Твоей красотой и нравом, — сказал он, — но Ты так молод — всего двадцать четыре года. А как же Твоя мать, Твоя жена, Твои опекуны? Я не осмелюсь вручить Тебе одежду отречения, не посоветовавшись с ними.

Тем временем, поскольку был Макара-санкранти — всеми любимый праздник, множество людей явилось омыться в святых водах Ганги. Вскоре, словно пожар, между собравшимися распространился слух: «Нимай Пандит из Навадвипы пришел принять санньясу!» Туда стекалось множество людей, пока не собралась огромная толпа.

Любовное противостояние

Все собравшиеся были против санньясы Махапрабху. Некоторые из них громко возражали: «Эй ты, Кешава Бхарати! Мы не позволим тебе дать санньясу этому юноше. У Него есть семья — мать и жена. Мы не допустим этого! Если ты дашь этому очаровательному, прекрасному молодому человеку санньясу, мы тотчас же разрушим твой ашрам. Не бывать этому!»

Но Нимай Пандит продолжал настаивать на санньясе. В конце концов Кешава Бхарати спросил у Него:

— Так Ты и есть тот самый Нимай Пандит, о Котором мы столько слышали? Множество важных ученых приходило в Навадвипу, прославленную обитель знания, чтобы покорить ее, и Ты их всех победил. Так Ты тот самый Нимай Пандит?

— Да, — ответил Нимай.

— Я могу дать Тебе санньясу, — сказал Ему Кешава Бхарати, — но Ты должен получить разрешение у Своей матери, иначе я не сделаю этого, я не смогу.

Нимай немедленно побежал в Навадвипу, чтобы просить разрешения, но Кешава Бхарати подумал: «Он настолько сильная личность, Он сможет все».

Нимая позвали обратно. «Ты самый незаурядный человек, поэтому Ты можешь сделать все, — обратился к Нему Кешава Бхарати. — Ты пойдешь туда, очаруешь Своих опекунов, получишь разрешение и вернешься. Для Тебя нет ничего невозможного».

Толпа пришла в необычайную ярость. Люди говорили Кешаве Бхарати: «Свамиджи, мы не позволим тебе дать санньясу этому мальчику. Это возмутительно! Если ты это сделаешь, мы разрушим твой ашрам!» Шри Чайтанья Махапрабху начал исполнять киртан. В исступлении Он пел Харе Кришна и танцевал. Разгневанная же толпа разрасталась, иногда приходя в волнение. Так прошел весь день, а решение так и не было принято. Санкиртана продолжалась и ночью. А на следующий день воля Нимая восторжествовала, хотя некоторые еще противились Его решению.

Слезы из глаз миллионов

Постепенно туда пришли Нитьянанда Прабху, дядя Нимая по матери Чандрашекхар, Мукунда Датта и Джагадананда Пандит. После полудня начался обряд посвящения в санньясу. Чандрашекхара Ачарью попросили исполнить церемонию от лица Нимая Пандита, Который принялся петь, танцевать и завораживать публику.

лaкш̣а-лoчaна̄ш́ру-вaрш̣а-харш̣а-кeш́а-кaртанaм̇
кoт̣и-кaн̣т̣ха-кр̣ш̣н̣a-кӣртана̄д̣хйа-дан̣д̣а-дха̄ранaм
нйа̄си-вeш́а-сарвa-дeш́а-ха̄-хута̄ш́а-ка̄тарам̇
прeмa-дха̄мa-дeвaм эвa нaуми гаура-сундарам

«В то время, как глаза миллионов проливали потоки слез, Он радовался тому, что состригали Его прекрасные волосы. Когда Шри Кришна Чайтанья принимал монашеский посох, миллионы голосов воспевали славу Кришны. С тех пор, где бы Он ни появлялся, всякий, видевший Его в одежде санньяси, плакал от горя. Я воспеваю величие этого прекрасного Золотого Господа, дарителя божественной любви»[1].

Санньяса Махапрабху

Это случилось в Катве. Четыреста семьдесят четыре года назад Шри Чайтанья Махапрабху принял санньясу. Он был юн, красив и высок. Ему было всего двадцать четыре года, и Его украшали прекрасные вьющиеся волосы. Парикмахер, которого попросили Его постричь, приблизился было к Нему, но тут же отпрянул. Парикмахер не смел прикоснуться к телу Нимая. Он заплакал: «Как могу я состричь такие прекрасные волосы с такой прекрасной головы?»

Многие другие также громко стенали: «Что за ужасное дело здесь творится! Кто придумал эту санньясу? Кто настолько жестокосерден, что создал санньяса-ашрам, в котором человек должен отказаться от всего, что ему близко и дорого, и ходить от двери к двери, побираясь, оставив своих беспомощно плачущих друзей и родственников? Что же это за замысел Всевышнего? Какая в этом логика? Удачное ли это изобретение? Оно в высшей степени жестоко!»

Нимай Пандит улыбался. Парикмахера, после неоднократных просьб, каким-то образом принудили обрить Нимаю голову. Сначала он не осмеливался прикасаться к Его волосам, произнося: «Я не могу к Нему прикоснуться». Но в конце концов ему пришлось выполнить это служение — состричь красивые, вьющиеся волосы, обрамлявшие прекрасное лицо двадцатичетырехлетнего гениального юноши. Он взялся за ножницы. Некоторые не выдерживали зрелища. Кто-то даже обезумел. Так, под стенания, причитания и плач грозной толпы, это свершилось.

Нимай Пандит не воспринимал происходящего. Когда Его остригли лишь наполовину, Он вскочил и начал петь киртан и танцевать в упоительной радости. Обрив Его, парикмахер зарекся: «Эти руки более не обреют ни одной головы! Лучше я буду жить подаянием. Сегодня я работал парикмахером последний раз». После этого парикмахер стал кондитером.

В конце концов призывы Нимая успокоили толпу, и незадолго до полудня исподволь свершилось неизбежное — обряд посвящения в санньясу был исполнен. Ответственность за ритуалы церемонии посвящения в санньясу возложили на Чандрашекхара Ачарью — дядю Нимая Пандита по матери. Когда должна была даваться мантра, Нимай Пандит спросил Кешаву Бхарати:

— Не эту ли мантру ты Мне дашь? Я слышал ее во сне.

Он прошептал мантру на ухо Своему Гуру, и тот ответил утвердительно:

— Да, это та мантра, которую я Тебе дам.

Затем он дал Нимаю эту мантру.

Свое Имя этот санньяси также получил необычным образом. Через Кешаву Бхарати пришло самое необыкновенное Имя — Кришна Чайтанья. Нимая Пандита не нарекли ни одним из десяти имен, которые обычно дают санньяси — Он получил Имя Кришна Чайтанья. Едва толпа услышала это Имя, она принялась кричать: «Шри Кришна Чайтанья Махапрабху ки джая!» — «Слава Шри Кришне Чайтанье!»

Отец Шриниваса Ачарьи был школьным другом Нимая Пандита. По пути к дому своего тестя он услышал, что пришел Нимай Пандит, чтобы принять санньясу. Он бросился туда и, увидев все, лишился дара речи. Он был полностью опустошен и ушел оттуда на грани безумия. С тех пор с его уст не сходило ничего, кроме «Чайтанья». После того как он услышал Имя Кришна Чайтанья, кто бы и что бы ему ни говорил, он произносил в ответ только: «Чайтанья!» Он сошел с ума. С тех пор его стали называть Чайтаньей Дасом. Его прежнее имя забылось, и каждый называл его Чайтаньей Дасом. Он не смог выдержать зрелища посвящения Нимая Пандита в санньясу.

Шри Чайтанья Махапрабху, только что облаченный в красное одеяние, обнял Своего Гуру, и оба они принялись танцевать, воспевая Имя Кришны. Немного позже Кешава Бхарати Махарадж раскрыл значение данного Имени. Он сказал: «Шри Кришна Чайтанья означает, что Ты во всем мире возродишь сознание Кришны. Ты низошел, чтобы сделать всех людей сознающими Кришну. Поэтому для Тебя не найти более подходящего имени, чем Шри Кришна Чайтанья».

Нектарный мир

Махапрабху был очень весел. Он размышлял: «Я собираюсь освободить столько душ от их нескончаемых страданий и скорбей. Я обещал освободить из этой пучины страданий весь мир и забрать его обитателей в царство нектара, теперь же Я собираюсь приступить к этому делу». Он был весел, но все вокруг Него утопали в бездне скорби и отчаяния.

Некоторые ученые делают акцент на том, что Чайтанья Махапрабху принял санньясу у Кешавы Бхарати, который был майявади, имперсоналистом. Но хотя внешне Кешава Бхарати и мог представать в таком образе, очевидно, что, соприкоснувшись с Махапрабху, он стал преданным. Или же мы можем также считать, что он был преданным, который пришел под видом имперсоналиста, чтобы помочь проповеди Махапрабху, посодействовав Ему в исполнении социальной формальности принятия санньясы. В то время по всей Индии санньяси-майявади пользовались большим признанием, чем санньяси-вайшнавы, и Кешава Бхарати как раз занимал такое положение. Махапрабху принял одеяние санньяси от него ради собственной цели — чтобы облегчить Себе проповедь. Все это можно объяснить по-разному. В любом случае, после того как Махапрабху принял санньясу, Кешава Бхарати стал петь и танцевать вместе с Ним. Он присоединился к санкиртане и немедленно был обращен.

Кришна-концепция: единение в разлуке

Так состоялась санньяса Нимая Пандита. Каково значение Его санньясы? Является ли она излишней, вспомогательной или необходимой составляющей духовного восхождения? Желательна ли она? В ней, на первый взгляд нежелательной, все же есть необходимость. В рамках теистической концепции, центр которой — Кришна, существует укоренившаяся взаимосвязь между единением с Господом и разлукой с Ним. Без разлуки единение не может иметь глубоких корней. Боль разлуки может проникнуть в сердце глубже, чем радость единения. Такое пугающее предчувствие усиливает удовольствие. Чем больше наша потребность, тем сильнее удовлетворение. Это особенно справедливо в отношении любовных дел. Если в чем-либо нет потребности, то оно не имеет и ценности. Этот принцип встречается повсюду. В стакане воды нет ничего особенного, но по мере усиления жажды его ценность будет возрастать. Поэтому важнее всего степень потребности. Потребность подразумевает разлуку. Потребность, которую невозможно удовлетворить, — это разлука, голод.

Разлука играет важнейшую роль и в навадвипа-лиле, и во вриндавана-лиле. Сколько лет Кришна и гопи были вместе? Кришна жил во Вриндаване всего пять лет: с семилетнего возраста до двенадцатилетнего. Затем Он уехал в Матхуру. Конечно, в «Падма-пуране» говорится, что в особых, исключительных случаях возраст следует рассчитывать, умножая число лет на полтора. Поэтому, когда Кришне восемь лет, нужно считать, что Ему двенадцать. Когда же Ему двенадцать, нужно считать, что Ему восемнадцать. Так что с точки зрения Его развития Кришна жил во Вриндаване с двенадцати до восемнадцати лет, но по Его годам — с семи до двенадцати.

Глубина божественной любви

Долгое время Он жил в Двараке. В общей сложности Он прожил здесь, на этой Земле, сто двадцать пять лет. После того как в двенадцатилетнем возрасте Он покинул Вриндаван, гопи всю оставшуюся жизнь испытывали острую боль разлуки. Их долгая-долгая разлука сделала их преданность столь возвышенной. Испытание разлукой показывает, истинна любовь или нет. История не знала столь продолжительной разлуки и столь великого испытания; и все же глубина их любви не уменьшилась. Напротив, в них открылась невероятная, непрерывно увеличивающаяся глубина божественной любви.

И в Навадвипе, и во Вриндаване подоплека почти одинаковая. В Навадвипе, чтобы одержать победу над враждебной группой, Махапрабху оставил жизнь домохозяина. Подобное происходит и во вриндавана-лиле. Во вриндавана-лиле противодействие шло из Матхуры со стороны Агхи, Баки, Путаны, Тринаварты и других демонов, посылаемых царем Камсой. Чтобы искоренить враждебные силы, Кришне пришлось поехать в Матхуру. А когда Он туда приехал, Он нашел, что оппозиция разрослась. По отношению к Кришне были враждебно настроены тесть Камсы Джарасандха, Калаявана, Шишупала, Дантавакра и многие другие. Поэтому Кришна обещал гопи, что Он, после того как покончит со Своими врагами, вернется во Вриндаван, чтобы беззаботно играть с ними. Кришна вынужден был уехать, чтобы искоренить враждебные силы. И на Курукшетре Он сказал гопи: «У Меня остались еще враги. Когда Я покончу с ними, тогда воссоединюсь с вами». Так Он обнадежил гопи на Курукшетре.

Так же и здесь, чтобы одолеть противоборствующую группу, Махапрабху пришлось покинуть Нaвaдвипу. Позже, после Его победы над всеми индийскими учеными и религиозными деятелями различных положений и убеждений, через пять лет, когда Он возвратился в Нaвaдвипу, все там преобразились. Люди бросились к Нему как безумные. Трудно представить с какой безрассудностью массы людей устремились к Шри Чайтаньядeву — своему односельчанину.

Ганга, кишащая людскими головами

Они пересекли Гангу. Вся Ганга, насколько мог охватить взор, кишела людскими головами. Люди бежали к Нему со всех сторон, так, что своими ногами расчистили джунгли. Шри Чайтанья Махапрабху на несколько дней остановился неподалеку в Видьянагаре, а затем, воспевая Святое Имя Кришны, двинулся в направлении Вриндавана. За Ним бежали тысячи преданных. Они вскапывали землю, чтобы получить пыль с Его святых стоп, отчего образовывались огромные ямы.

Примерно восемнадцать лет Шри Чайтанья Махапрабху, известный под Именем Нимай Пандит, вел жизнь ученого. После этого Он примерно за шесть лет исходил Индию, в том числе Вриндаван, вдоль и поперек. Последние восемнадцать лет Своей жизни Он постоянно пребывал в Джаганнатха Пури. В первые шесть лет Своей санньясы Он общался с широкой публикой. В последние двенадцать лет Своей жизни Он почти полностью отстранился от всего человеческого общества и глубоко погрузился в переживание единения в разлуке Радхи и Говинды. И Он явил множество необыкновенных признаков экстаза, которые никто нигде никогда не переживал и даже ничего о них не слышал. Столь удивительным образом может разлука действовать на тело и сознание.

Шри Гауранга-аватара

У Гауранга-аватары две характерные особенности. Внешняя причина Его явления — освободить широкие массы людей от греха и даровать им высшее совершенство жизни: забрать их во Вриндаван, во враджа-лилу, дав им Святое Имя Кришны. Фактически, таково назначение юга-аватары, воплощения Бога для этой эпохи. Господь нисходит, чтобы распространить божественный звук и показать, как посредством божественного звука можно достичь высочайшего положения. Тем не менее Он собирался достичь еще одной цели. Один раз в день Брахмы — в особую Кали-югу — Сам Кришна нисходит в настроении Радхарани, чтобы искать Себя. Он желает пережить настроение Радхарани, понять природу Ее сокровенного страстного стремления к Кришне: как Ей, благодаря Своему настроению, удается вкушать сладость Кришны, и какова та радость, которую Она испытывает.

Кришна желал обрести какое-то представление о том, почему Радхарани так страстно любит Его. Он думал: «Что во Мне заставляет Ее столь безмерно сходить по Мне с ума? Какую сладость способна Она извлечь из Меня? Я не могу этого узнать». Он захотел раствориться в умонастроении Шри Радхики и посредством этого попытаться познать Самого Себя. Поэтому Он пришел как Шри Чайтанья.

Говорят, что когда Он задумал воплотиться таким образом и представил Свою идею Шримати Радхарани, Радхарани, со Своей стороны, сказала: «Иногда, произнося Мое Имя, Ты будешь в безумии кататься по земле, но Мне этого не вынести. Я покрою Твое тело Своим золотистым обликом. Я не позволю Тебе кататься по земле. Я укрою Тебя Своими объятиями». Поэтому те, кому известен онтологический аспект Чайтаньядева, говорят: «Я почтительно склоняюсь перед Шри Чайтаньядевом, Чьи настроение и цвет — это настроение и цвет Радхарани, и Чья внутренняя сущность — Кришна, ищущий Самого Себя, познающий Самого Себя и стремящийся понять, почему Радхарани так страстно любит Его, и что за сладость Она в Нем находит» (ра̄дха̄-бха̄вa-дйути-сувaлитам̇ нaуми кр̣ш̣н̣a-свaрӯпам).

Шри Чайтанья Махапрабху оставался в этом мире сорок восемь лет. В последние двенадцать лет Своей жизни Он с глубочайшим вниманием погрузился во вкушение Самого Себя. Точно так же, как кто-то может помешаться на сладком, Кришна, олицетворенная сладость, обезумел, вкушая Самого Себя.

Цель самоанализа — познать себя. Сознание может познать сознание. И точно так же, как человек может чувствовать свое тело или сознание способно постичь себя, упоение может познавать упоение. Это подтверждает Свaрупа Дамoдар Прабху, личный секретарь Шри Чайтаньи Махапрабху, которого считают Лалитой-сакхи, ближайшей подругой Шримaти Радхарани в играх Кришны. Он сказал о Шри Чайтаньядeве следующее:

ра̄дха̄-кр̣ш̣н̣a-пран̣aйа-викр̣тир хла̄динӣ-ш́актир aсма̄д
эка̄тма̄на̄в aпи бхуви пура̄ дeха-бхeдам̇ гатау тау
чaитанйа̄кхйам̇ пракaт̣ам aдхуна̄ тад-двaйам̇ чaикйам а̄птам̇
ра̄дха̄-бха̄вa-дйути-сувaлитам̇ нaуми кр̣ш̣н̣a-свaрӯпам

«Я поклоняюсь Шри Чайтанье Махапрабху, Он Сам Кришна, обогащенный чувствами и сиянием Шримaти Радхарани. Кришна и Радха, будучи господствующей и подвластной половинами, — вечно единое целое, представленное отдельными личностями. Теперь Они вновь стали единым в Шри Чайтанье. Причина этого непостижимого преображения внутренней наслаждающей энергии Господа — любовные игры Радхи и Кришны»[2].

В этом стихе Свaрупа Дамoдар говорит, что деяния Радхи-Кришны и деяния Шри Чайтаньи Махапрабху подобны и вечны. Трудно сказать: идет ли первой зима, а за ней следует лето, или же лето идет первым, а за ним следует зима. Подобным образом в вечных играх Господа развитие действия происходит по кругу. Поэтому Свaрупа Дамoдар говорит: «Трудно сказать, идет ли первой Чайтанья-aвaтара, а Кришнa-aвaтара — за Ней, или же первой идет Кришна-aвaтара, а Чайтанья-aвaтара после — обе Они вечны».

A кто же такая Шри Радха? Она — проявление сладости, берущее начало в Самом Кришне. Эта сладость, в своей развитой форме Радхи, проистекает изнутри Кришны; Шримати Радхарани — особая сила, исходящая из Самого Кришны: хладини-шакти. Поэтому Радху и Кришну нельзя представить себе отдельными сущностями: оба Они — единое целое. Тем не менее нам говорят, что некогда Они разделились на две половины. А затем Они вновь соединились в Шри Чайтанье Махапрабху, Который обладает сиянием и настроением Шримaти Радхарани и внутренней природой и сущностью Шри Кришны. Невозможно разделить огонь и жар, солнце и солнечный свет не могут существовать отдельно друг от друга. Абсолютная Истина — единая абсолютная сущность (aдвaя-гьянa), но иногда Радха и Говинда являют Себя разделенными и снова соединяются. Когда Они вместе, Они наслаждаются Друг Другом, а иногда Они переживают мучительную разлуку. Такова Их божественная природа.

Шри Рупа Госвами объясняет это следующим образом:

aхeр ивa гатих̣ прeмн̣aх̣
свaбха̄вa-кут̣ила̄ бхавeт
aтo хeтoр ахeтoш́ чa
йӯнoр ма̄нa удан̃чaти
[3]

Он говорит, что так же, как змея по своей природе движется извиваясь, зигзагообразно, природа любви извилиста. Она не прямолинейна. Поэтому заинтересованные друг в друге стороны ссорятся, иногда по какому-либо поводу, а иногда без повода, и наступает разлука. Для трансцендентных игр Радхи и Кришны разлука необходима.

Муки разлуки

Существует четыре вида разлуки: пурва-рага, мaнa, правaса и прeмa-вaйчиттья. Пурвa-рага означает то, что испытывают до встречи. Она бывает, когда Радха и Гoвинда еще фактически не встретились, но каким-то образом Один из Них обрел отдаленную связь с Именем Другого, Его изображением или чем-либо в этом роде. Когда Радха слышит Имя Кришны или звук флейты, это еще не настоящая встреча, но уже некоторая связь с Ним. Пурва-рагу могут вызвать звук флейты Кришны, изображение Кришны или Его Имя. А Кришна может испытать нечто подобное, услышав звук Имени Шримaти Радхарани. Таким образом, [в пурва-раге] есть боль разлуки, но нет настоящей встречи. Имя настолько сладостно, что Он не может сдержать Себя; Она не может сдержать Себя.

Когда Святое Имя Кришны касается слуха Шримати Радхарани, Она, приходя в смятение, думает: «Разве Имя — не самое сладостное, что только может быть в этом мире?» Такова Ее реакция, Она это так переживает. Она чувствует: «Я не могу с Ним встретиться». Ее сердце пронзает острая боль разлуки. Такова пурва-рага: боль разлуки, возникающая прежде встречи.

Мaнa — другой вид разлуки. Мана заключается в том, что во время свидания между Ними возникают некоторые разногласия по незначительным вопросам. Такова сама природа любви. Поэтому Шрила Рупа Гoсвaми говорит, что любовь избирает извилистую дорогу, подобную движениям змеи. В этом нет ничего нездорового — такова природа пути любви. Иногда по пустяковой причине или без причины возникает чувство: «Он пренебрегает Мной. Он старается Меня избегать». И потому Шримати Радхарани думает: «Я не хочу находиться в Его обществе». Хотя в подобной ситуации сполна сохраняется признательность, на какое-то время из глубины поднимаются некоторые враждебные чувства; в отношениях Четы возникает конфликт, и Один стремится избежать общения с Другим.

Трансцендентная ревность

В према-вайчиттье ревность возрастает до такой степени, что, хотя Они уже вместе, возникает некая мысль, заставляющая Их полагать, будто Они далеко Друг от Друга. Подобные особые виды разлуки есть только в мадхурья-расе. Према-вайчиттья — такое состояние, когда Кришна и Радхарани совсем рядом, но Она, видя собственную тень, падающую на тело Кришны, чувствует такую ревность, что Ей кажется, будто это другая женщина. Поэтому Ее охватывает сильнейшая боль разлуки, и Она считает:

— Что это? Здесь другая женщина!

Ее ум возмущен. Но Ее подруга Лалита заверяет Ее:

— Что Ты говоришь? Это лишь Твой собственный отраженный образ! Как же Ты не видишь!?

Тогда Радхарани приходит в Себя. Она Сама замечает:

— Ой, это же Моя собственная тень!

И то чувство тотчас же уходит. Это пример према-вайчиттьи. Это чрезвычайно возвышенные трансцендентные темы, и хотя их не следует обсуждать подробно, такова природа божественной любви в единении и разлуке. Оба Они взаимозависимы, поскольку Один не может существовать без Другой, и разлука создается сознательно, дабы усилить единение.

Еще один вид разлуки называется правaса. Праваса бывает двух видов. Первый — это разлука на короткий срок. Второй — это когда кто-то вынужден покинуть родину и отправиться в далекие края, как было с Кришной, когда Он уехал в Матхуру, чтобы позаботиться о других делах. Таковы четыре рода мук разлуки между любящим и возлюбленным.

Безусловно, все эти духовные темы необычайно возвышенны, и нам нельзя относиться к ним небрежно, ибо если мы будем приписывать высшему плану бытия мирские свойства, наша будущая [духовная] реализация окажется под угрозой. Наш мирской опыт будет подталкивать нас к падению, поэтому нам следует продвигаться с осторожностью. Того, что мы представляем себе в настоящее время, нет в мире деяний Кришны — это намного более высокий, чем царство нашего опыта, уровень бытия. Наше восприятие загрязнено. Наше представление о первоисточнике нечисто. Все это следует помнить и рассматривать эти предметы с осторожностью.

Разлука между Радхой и Говиндой — более безопасная тема для рассмотрения, чем Их единение. Разумеется, нам следует понимать, что боль разлуки, которую испытывают Радха и Гoвинда, не имеет ничего общего с этим миром. И тогда, с осторожностью, до некоторой степени мы можем говорить о разлуке. Но для нас будет чрезвычайно опасным обсуждать те моменты, когда Радха-Говинда и Их близкие спутники объединяются, наслаждаясь обществом друг друга, а также размышлять об этом, потому что если мы будем рассматривать игры Радхи и Кришны, применяя какие бы то ни было мирские представления, то совершим большое оскорбление. Поэтому представлять себе единение Радхи и Говинды более опасно, чем развивать чувства разлуки, как показал нам Своим примером Махапрабху.

В разлуке с Кришной Шри Чайтанья Махапрабху думает: «Без Кришны даже Моя собственная жизнь для Меня невыносима! Без Его милости, без Его общества Я не могу поддерживать Свое никчемное существование». Такого рода настроение помогает нам, но все же мы не должны его имитировать. Скорее, нам надо почтительно принять его своим высшим идеалом. Это поможет нам стряхнуть свои грязные, нежелательные привычки (анартхи). Однако если у нас выступают слезы, мы не должны полагать, будто достигли высочайшей ступени — подобных мыслей нужно избегать. Сам Шри Чайтанья Махапрабху говорит: «Во Мне нет ни капли божественной любви, ибо иначе как бы Я мог жить в этом мире?»

Шри Чайтанья Махапрабху принял санньясу, чтобы жители Навадвипы благодаря силе своей любви [к Нему] могли погрузиться в это высшее состояние разлуки. Его пожилая мать Шачи Деви рыдала в отчаянии. Его юная жена Вишнуприя Деви проводила Свои дни без Его поддержки. Махапрабху принял санньясу, чтобы потрясти людей, чтобы пронзить их сердца божественной любовью, которую Он пришел дать. «Кто же такой Нимай Пандит? Что за великое благо Он нам принес?» — думали они. Он оставил все, и это расположило их к Нему. Именно ради всего этого Господь и принял санньясу.

«Я побегу во Вриндаван!»

Когда обряд посвящения в санньясу завершился, Шри Чайтанья Махапрабху обезумел. «Побегу во Вриндаван! — думал Он. — Я порвал все связи с этим миром. Ничто в нем Меня не привлекает. Побегу во Вриндаван, чтобы занять Себя исключительно служением Кришне!» Впав в транс, Он стал читать нараспев стих из «Шримад-Бхагаватам», в котором Кришна описывает Уддхаве санньясу. Этот стих был произнесен триданди-бхикшу, нищим. Махапрабху цитировал этот стих, думая: «Я облачился в одежды санньяси, потому что это благоприятно для Моей духовной жизни. Теперь ни у кого из людей нет ко Мне никаких претензий, и Я смогу посвятить Себя исключительно служению Кришне. Я отправляюсь во Вриндаван, свободный от иных обязательств и ни к кому не привязанный». Так Он в упоительном безумии стал петь и танцевать. Кeшавa Бхарати Махарадж обнял Его, и оба — Гуру и ученик — объединились в воспевании и танце. Тогда Махапрабху и процитировал стих брахмана, который в последний период своей жизни принял триданда-санньясу и вынужден был сносить всевозможные издевательства окружающих. Он сказал:

эта̄м̇ са а̄стха̄йа пара̄тмa-ниш̣т̣ха̄м
aдхйа̄сита̄м̇ пӯрвaтамaир мaхадбхих̣
aхам̇ тариш̣йа̄ми дуранта-па̄рам̇
тамo мукунда̄н̇гхри-ниш̣eвaйаивa

«Великие мудрецы прошлого приняли и показали [на своем примере] путь санньясы. Ныне и Я принял именно такой образ жизни. Теперь Я оставлю все и побегу во Вриндаван. Там, приняв Имя Мукунды, Кришны, Я переправлюсь через трясину неведения. Перебравшись через эту майю, Я достигну Вриндавана и полностью отдамся служению Кришне»[4].

Одежда санньяси предназначена лишь для того, чтобы упорядочить внешнюю сторону отреченного образа жизни, подлинная же суть его — служение Мукунде.

Итак, произнеся этот стих, Он внезапно пустился из Катвы во Вриндаван. Неподалеку от берега Ганги Он вступил в джунгли. «Теперь Мой долг — как можно скорее достичь Вриндавана, — думал Он, — а там в уединенном месте Я сяду и буду воспевать Имя Кришны».

Шри Чайтанья Махапрабху побежал в сторону Вриндавана и под вечер вступил в джунгли. Нитьянанда Прабху, Чандрашекхар Ачарья, Мукунда Датта и Джагадананда следовали за Ним через джунгли. Иногда на бегу Он неожиданно падал на землю и начинал взывать: «Кришна! Кришна!» Вдруг вскакивая, Он снова принимался бежать — в неопределенном направлении, не разбирая дороги.

Блуждание в трансе

Иногда Он убегал так быстро, что преданные не могли уследить за Ним. Особенно часто это бывало ночью, когда они теряли Его в темноте. Тогда все они в расстройстве думали: «Шри Чайтанья Махапрабху, наш Господь и Учитель, оставил нас!» Но вдруг издалека они слышали Его возгласы: «Кришна! Кришна! Кришна!» Тогда они бежали в ту сторону и находили Его лежащим на земле и плачущим:

ка̄н̇ха̄ мoра пра̄н̣a-на̄тха муралӣ-вaданa
ка̄н̇ха̄ кaрoн̇ ка̄н̇ха̄ па̄н̇ враджeндра-нaнданa

«Где Мой возлюбленный Кришна? Я не могу вынести разлуки с Ним. Где Владыка Моей жизни, играющий на флейте? Что Мне делать теперь? Где Мне искать сына Махараджи Нанды?»[5]

Его плач был жалобным и душераздирающим. В смятенном состоянии духа, не сознающий, в какую сторону идет, Он говорил: «Кто вы? Я иду во Вриндаван. Зачем вы Меня беспокоите?» Преданные успокаивали Его, и они снова отправлялись на запад, в сторону Вриндавана. Шри Чайтанья Махапрабху продолжал брести в трансе. Но великая привязанность преданных к Махапрабху не позволила Ему пойти на запад.

Воспользовавшись тем, что Махапрабху пребывал в трансе, Нитьянанда Прабху каким-то образом с помощью ласковых уговоров развернул Его лицом к Шантипуру. В «Чайтанья Бхагавaте» говорится, что они шли из Катвы на запад, пока не достигли местечка неподалеку от Вакрешвара, что примерно в шести милях на северо-восток от Дубрараджпура, в округе Бирбхум. В Вишраматале, на другом берегу реки Адджаи, есть место, где, как считают, сидел Шри Чайтанья. Там, говорят, Шри Чайтанья Махапрабху повернул Свое лицо с запада на восток, от Вриндавана к Шантипуру.

Они шли весь оставшийся вечер, а затем все следующие день и ночь. Наконец, вечером третьего дня, Махапрабху вернулся в Шантипур через Калну. Случилось это благодаря хитрости Нитьянaнды Прабху, Который предстал перед Махапрабху в красной одежде отреченного. Как ни были Они близки, Шри Чайтанья Махапрабху не узнал Нитьянанду. Увидев перед Собой санньяси, Он подумал: «Я иду во Вриндаван, и вот передо Мной санньяси».

— О Шрипад санньяси, куда Ты идешь? — спросил Он.

— Я пойду с Тобой во Вриндаван.

— Как далеко отсюда до Вриндавана?

Нитьянанда показал Ему Гангу [протекающую] близ Калны и сказал:

— Посмотри, вот Ямуна.

— О, мы так близко подошли к Ямуне! — сказал Махапрабху. Затем Он совершил омовение в Ямуне, воспевая такой стих:

чид-а̄нaнда-бханoх̣ сада̄ нaнда-сӯнoх̣
пара-прeмa-па̄трӣ дравa-брахмa-га̄трӣ
aгха̄на̄м̇ лaвитрӣ джaгат-кш̣eмa-дха̄трӣ
павитрӣ-крийа̄н нo вaпур митра-путрӣ

«O дочь солнца, хотя ты явилась в образе воды, ты в высшей степени дорога сыну Нанды — духовному солнцу. Ты избавляешь всех грешников от грехов. Очисти, пожалуйста, это бренное тело»[6].

Перед тем, как Шри Чайтанья Махапрабху пришел в то место на берегу Ганги, Нитьянанда Прабху отправил Чaндрашeкхара за Aдвaйтой Aчaрьей. Махапрабху спросил Адвайту Ачарью:

— Адвайта, это Ты? Как Ты узнал, что Я во Вриндаване?

— Ты, должно быть, шутишь, — ответил Адвайта Ачарья. — Где Ты, там и Вриндаван. И Мне повезло, что Ты пришел сюда, к Ганге.

— Ах, так это Ганга?

— Да.

Тогда Махапрабху, начав сознавать окружающее, сказал:

— О, значит это заговор Нитьянанды Прабху. Он привел Меня сюда на берег Ганги и сказал, что это Ямуна. Это все обман! Я стал жертвой Его обмана!

— Нет, нет, — возразил Адвайта Ачарья, — Нитьянанда Прабху не произнес ни слова лжи. Ты и в самом деле принял омовение в Ямуне. В Аллахабаде Ямуна и Ганга сливаются, и в шастрах упоминается, что западная сторона реки — это Ямуна, а восточная — Ганга. Только что Ты совершил омовение на западной стороне, поэтому, согласно писаниям, Ты омылся в Ямуне. Так что Нитьянанда Прабху не солгал. Так или иначе Я принес Тебе это новое одеяние. Сними Свою мокрую одежду и возьми новую. Еще Я кое-что для Тебя приготовил. Ты три дня постился, а сегодня, будучи санньяси, должен принять какую-то милостыню в Моем доме. Я бедняк, — произнес Адвайта со сложенными ладонями, — но Ты должен прийти.

Преданные посадили Махапрабху в лодку и отвезли в Шантипур, в дом Адвайты Ачарьи. На следующее утро явилась Шачи Деви, и Махапрабху дней десять-двенадцать провел там, в Шантипуре, проводя киртаны.

Что такое Вриндаван?

Что такое подлинный Вриндаван? Это ступень сознания. Каждой ступени сознания соответствует своя субъективная реальность. Все берет начало в воле Господа. Он субъект, и Его сила и свободная воля — все это субъективно. Господь сказал: «Да будет свет!» — и появился свет. Он сказал: «Да будет вода!» — и появилась вода. Он сказал: «Да будет земля!» — и появилась земля. Если более возвышенная личность, подобно гипнотизеру, захочет заставить более низкую личность что-либо увидеть, последняя не сможет не увидеть этого. Мы все находимся в субъективном, воображаемом мире, но выше воображения пребывает сверхсубъективный уровень реальности. Таким образом Кришна открывается тому, кто развил чистое сознание. И на ступени чистого сознания личность может постичь истинную природу субъективной реальности (саттвaм̇ виш́уддхам̇ васудeвa-ш́абдитам).

Чтобы показать нам, что Вриндаван повсюду, Махапрабху в экстазе странствовал тут и там. Когда Он встретился с Aдвaйтой Прабху, последний сказал Ему: «Когда Ты говоришь, что идешь во Вриндаван, Ты, должно быть, шутишь. Где Ты, там и Вриндаван. Мы знаем это из опыта. „Я иду во Вриндаван“, — очень особенные Твои слова. Ты ведешь Себя так, чтобы показать нам ценность Вриндавана».

Земля любви

Вриндавaн, наивысший уровень Божественного, — это ступень сознания. Выше уровня благоговейного трепета и почтения, которые можно наблюдать на Вайкунтхе, пребывает Вриндаван — земля простодушия и божественной любви. Уникальная черта обитателей этого высшего из миров сознания заключается в том, что они не чувствуют, что находятся во Вриндаване. Это апракрита — надмирно.

Знание делится на пять категорий. Низшая — это знание, приобретаемое благодаря чувственному опыту: пратьякша — испытываемое посредством чувств. Это первая ступень. Следующая, более высокая ступень — знание, которое мы не обрели при помощи собственных чувств, но собрали из опыта других (парокша). Например, ученые обладают определенным опытом, и мы получаем знание благодаря их изобретениям и открытиям.

Третья ступень лежит над ступенью человеческого опыта (апарокша). Это нечто, похожее на глубокий сон. Проснувшись, мы говорим: «Я прекрасно выспался — сон был очень хороший, крепкий». Но когда мы погружены в глубокий сон без сновидений, мы не сознаем этого состояния. Пробуждаясь от глубокого сна без сновидений, мы выражаем некое понимание этого опыта, но оно неотчетливо. Апарокша — это что-то вроде смутного, неясного опыта, когда субъект и материальный объект соединяются, и материальный объект растворяется в субъекте. Великий пропагандист имперсонализма Шанкарачарья описывает ступени сознания до этого уровня.

Четвертое измерение

С другой стороны, великий преданный-ученый Рамануджачарья, равно как и другие вайшнавские ачарьи, полагает, что выше этого существует четвертая ступень. Этот уровень называется адхокшаджа, трансцендентный, или пребывающий над сферой чувств, будь то грубых или тонких. Мы можем обрести опыт этого уровня, только если он по своей сладостной воле низойдет до нашего грубого уровня понимания. Когда он уходит, мы беспомощны, — нам его не обнаружить. Нельзя заявлять, что Абсолютная Истина находится во власти нашего знания. Мы не можем мерить ее своим аршином. Она независима. Она может низойти по собственной сладостной воле, и тогда мы изведаем эту высшую сферу, но стоит ей отстраниться — и мы совершенно беспомощны; мы ничего не можем поделать. Мы можем плакать или молиться, но нам не ворваться туда силой, при помощи собственных способностей. Это четвертый уровень сознания, и он велик, всемогущ и вдохновляет всех. Мы можем получить опыт того уровня, известного как Вайкунтха — безграничная духовная область благоговейного трепета и мощи, только если он сам нам откроется.

Таков уровень адхокшаджа. Итак, существует пратьякша — непосредственный опыт через чувственное восприятие, затем парокша — познание через опыт других, после апарокша — отрицательный уровень неясного сознания, и, затем, четвертое измерение — адхокшаджа. Мы внизу, «под землей». Истинное знание выше, на поверхности, за пределами нашего опыта. Если мы сможем пробиться сквозь толстый покров, под которым скрыт наш опыт, то сможем соприкоснуться с иным уровнем сознания — это и есть адхокшаджа. Aдхо-кр̣тaм индрийа-джам̇ джна̄н̃aм: aдхокшаджa означает высшее знание, способное перекрыть наше знание этого мира. Это трансцендентное, пребывающее за пределами разума знание есть четвертая ступень знания. Тот план бытия во всех отношениях отличен от нашего. Он не похож на этот мир.

Но благодаря «Шримад-Бхагаватам» и Шри Чайтанье Махапрабху мы узнаем, что существует и пятый уровень знания, который очень напоминает этот материальный мир и все же не материален. Он называется апракрита[7]. Это Голока, полноразвитая теистическая концепция, которую можно найти только в царстве Кришны. Центральная концепция Абсолюта должна быть связана даже с низшим уровнем материального творения — она должна быть способна гармонизировать худшую часть иллюзорного мира. Она известна как апракрита — надмирная. Вступить в эту высочайшую сферу можно только благодаря божественной любви.

Только благодаря любви можно уравновесить все. Пословица гласит: любящая мать считает, что у ее слепого ребенка прекрасные лотосоподобные глаза. Любовь ослепляет ее. Поэтому лишь любовью может быть компенсировано низкое и ничтожное — оно обретает великолепное сияние. Такова према, или божественная любовь. Благодаря милости, благодаря состраданию, благодаря великодушию царь может начать играть с уличным мальчишкой. Любовь может сделать это возможным. На этой ступени исчезает различие между возвышенным и низким.

Духовная очаровывающая сила

Обитатели Вриндавана считают себя обычными. Такова гьяна-шунья-бхакти — божественная любовь, свободная от любых расчетов и не принимающая во внимание даже величие и могущество Господа. Подобная преданность за пределами даже Вайкунтхи, и развивается она под чарами йога-майи — духовной очаровывающей силы. Именно благодаря особому искусству йога-майи те, кто занимает наивысшее положение, считают себя очень незначительными. Любовь устраняет различия между великим и малым, высоким и низким. Вриндаван как раз такой уровень бытия. Там мы находим преданность, свободную от малейшего следа расчета (гьяна-шунья-бхакти). Обитатели Вриндавана могут даже не знать о своем высоком положении.

Адвайта Прабху говорит Шри Чайтанье Махапрабху: «Где Ты, там и Вриндаван». Нароттам Дас Тхакур утверждает, что где бы мы ни встретили истинного преданного Кришны — там Вриндаван (йата вaиш̣н̣авa-ган̣a сеи стха̄нa вр̣нда̄вaнa)[8]. На первый взгляд может показаться, что они жители этого мира обыденности, но цель всех их разговоров и поступков — Вриндаван. Тем не менее хотя они во Вриндаване, они не чувствуют, что находятся там.

Они не осознают своего возвышенного положения. Когда царь не слишком осознает свою власть, он считает себя обычным человеком. Здесь мы находим нечто подобное. Человек может быть великим врачом, но из любви он может выполнять для пациента работу простого медбрата. Из любви и нежности к пациенту он может снизойти до такой работы, но, тем не менее, он велик. Такова прекрасная сущность жизни во Вриндаване. Она велика без высокомерия, без духа величественности. Хотя обитатели Вриндавана по-настоящему велики, они кажутся простыми. Могущество под маской нежности и любви, выражающееся в скромности — вот что такое Вриндаван. И такова же Навадвипа.

«Шримад-Бхагаватам» и Шри Чайтанья Махапрабху говорят, что Вриндаван — самое возвышенное, самое достойное место для жизни. Там, в лесу, живут Всевышний, Господь Кришна, и гопи. Мы не найдем там величия или больших зданий, но если мы обладаем подлинным представлением о величии, то узрим его во Вриндаване. Если судить беспристрастно, то положение их очень возвышенно, но из-за их скромности кажется, что они опустились на наш уровень. Жизнь, которую мы находим во Вриндаване, необычайно сладостна и прекрасна. И Махапрабху пришел, чтобы, с помощью «Шримад-Бхагаватам», показать это нам. Кришна — Господь той земли, а коровы, холмы, леса и река Ямуна создают там доброжелательную атмосферу.

Таким образом, Махапрабху принял санньясу, чтобы научить нас, чтобы возвысить нас и сделать нас постоянными обитателями того места. Он говорит, что на самом деле наше истинное «я» живет на том уровне, но, к несчастью, наше сознание обратилось вовне. Теперь мы в плену у материального аспекта творения и воображаем, что страдаем. Но все это иллюзия. Нам нужно избавиться от этой мании. Мания означает безумие, и сейчас мы одержимы определенного рода манией. Мы сосредоточились на этом мире, в точности как сумасшедший, который покинул свой дом и бродит по улицам в поисках обрывков бумаги и тряпья. Но когда это безумие пройдет, мы пробудимся в собственном доме.

Великая трагедия

Мы должны вернуться обратно к Богу — домой. Шри Чайтанья Махапрабху говорит: «Твой дом — это прекрасная страна. Ты должен стремиться попасть в нее. Почему ты все время обеспокоен ужасами войны, эпидемиями, землетрясениями, непредвиденными болезнями, воровством, разбоем и борьбой с многочисленными соседями? В основании всего этого лежит то, что ты отождествил себя с этим материальным миром и с этим телом из плоти и крови. Вспомни же обратный путь и возвращайся домой». Вот что необходимо. Наша родина — это чудесное, прекрасное, божественное место. Шри Чайтанья Махапрабху принял санньясу исключительно ради нас, чтобы вернуть нас домой, где мы сможем обрести домашний уют и сладость. Если у нас есть хоть немного понимания, что такое дом, то мы должны ценить, когда нам предлагают вернуться домой, в милый дом.

Приняв санньясу, Шри Чайтанья Махапрабху на первый взгляд очень жестоко поступил со Своими преданными и членами Своей семьи, но это было сделано лишь для того, чтобы забрать нас домой. Чтобы обрести восторг единения, Шри Чайтанье Махапрабху было необходимо устроить разлуку со Своими преданными и родственниками. Разлука и единение содействуют друг другу. Санньяса Махапрабху, Его отречение — это великая трагедия разлуки[9].

(продолжение следует)

 


[1] Шрила Б. Р. Шридхар Дев-Госвами Махарадж. Према-Дхама-Дева-стотрам, 16.

[2] Шри Чайтанья-чаритамрита, Ади-лила, 1.5.

[3] «Извилисты пути любви, как след змеи. Поэтому любящие порой гневаются друг на друга; иногда тому есть причина, а иногда — нет» (цитата из «Уджджвала-ниламани» («Шрингара-бхеда-пракарана», 102) Шрилы Рупы Госвами; стих приводится также в «Шри Чайтанья-чаритамрите» (Мадхья-лила, 8.111 и 14.163).

[4] Шримад-Бхагаватам, 11.23.57.

[5] Шри Чайтанья-чаритамрита, Мадхья-лила, 2.15.

[6] Кави Карнапура. Чайтанья-чандродая-натака, 5.13.

[7] Слово апракрита, употребленное здесь, в оригинале пишется а̄пра̄кр̣та, и его следует отличать от апра̄кр̣та — «нематериальный». Долгое «а» в начале слова указывает на наличие какого-либо признака, его избыточность и т. п. Таким образом, а̄пра̄кр̣та значит примерно следующее: «подобный материальному», «совсем как материальный» и т. п.

[8] Прeмa-бхакти-чaндрикa.

[9] Когда через пять лет после принятия санньясы Махапрабху вернулся в Нaвaдвипу, все мужчины, женщины и дети прибежали, словно безумные, чтобы повидать Его, хоть мельком взглянуть на Его лицо. Шрила Бхактивинод Тхакур, вайшнавский подвижник XIX столетия, в своем внутреннем видении деяний Шри Чайтаньи Махапрабху проводит параллель с деяниями Кришны на Курукшетре. Там Двaракa-Кришна встретился с гопи Вриндавaнa. Гопи желали вернуть Его из Двараки во Вриндаван. Бхактивинод Тхакур выражает такое же желание. Когда Шри Чайтанья Махапрабху вернулся в Нaвaдвипу, и люди толпами неслись, чтобы увидеть Его, Он, в красной одежде санньяси, стоял на крыше дома Вачаспати Пандита. Представляя себя постоянным жителем Навадвипы и одним из преданных Шривас-ангана, Бхактивинод Тхакур описывает, как он видит Шри Чайтанью Махапрабху, стоящего на крыше. После того как Кришна уехал в Двараку и не вернулся во Вриндаван, сердца всех преданных преисполнились горя. Подобным же образом Бхактивинод Тхакур горячо молится: «Когда же мы увидим, как Нимай Пандит снимет одежды отречения, вернется и вновь возглавит наш киртан в доме Шриваса? Сейчас Он не может прийти — как санньяси, Он не имеет права возвращаться в Свой старый дом. Так что ныне Он нас оставил. Но вот чего мы страстно желаем: точно так же, как гопи, не в силах вернуть Кришну во Вриндаван, чтобы снова играть и радоваться, хотели, чтобы царское облачение Кришны исчезло, и Он снова предстал бы их взорам в пастушеском наряде, мы желаем, чтобы Махапрабху оставил одеяние санньяси и снова предстал перед нами в Своей старой одежде. Так мы вновь обретем в Шривас-ангане нашего Нимая Пандита, Который, несомненно, один из нас. И мы будем вместе радоваться, воспевая Святое Имя Кришны. Когда же наступит этот день?»

 

Главная | Миссия | Учение | Библиотека | Контактная информация | Вьяса-пуджа
Пожертвования