«Золотой Вулкан божественной любви. Часть I. Шри Чайтанья Махапрабху. Глава 4. Безумный Нимай». Аудиокнига Шрилы Б. Р. Шридхара Дев-Госвами Махараджа
Шрила Бхакти Ракшак Шридхар Дев-Госвами Махарадж
Золотой Вулкан божественной любви
Часть I. Шри Чайтанья Махапрабху
Глава 4. Безумный Нимай
Ко времени пришествия Шри Чайтаньи Махапрабху Бенгалия довольно сильно отступила от Кришна-сознания. Люди деградировали настолько, что проводили свое время в бездумной трате денег на самые никчемные зрелища. Отступив от поклонения Верховному Господу Кришне, они стали поклоняться змеиному богу Вишахари или же владычице демонов, Кали. Лишь очень редко можно было услышать Имя Кришны из их уст. Лишь очень немногие индусы, омываясь в Ганге, воспевали святые имена Говинды, Хари или Кришны. В те дни Навадвипа Дхама, место явления Шри Чайтаньи Махапрабху, была во власти мусульманских правителей. У руля стоял кази, и религиозные чувства индусов сдерживала жесткая рука исламских властей.
Адвайта Ачарья был великим ученым, а среди последователей Шри Чайтаньи Махапрабху являлся самым старшим по возрасту. Родился Он в Наваграме, в Шри Хатте, в восточной провинции Бенгалии, а жил в Шантипуре. Онтологически говоря, Шри Адвайта Ачарья являлся аватарой Маха-Вишну, Который, посредством Своей иллюзорной энергии, создает материальный космос. Адвайта Ачарья был именно Тем, Кто очень просил Шри Чайтанью низойти в этот мир как юга-аватара ради благополучия всех душ.
Адвайта стал поклоняться Господу водой Ганги и листьями туласи. Призывая Его милость, Он молился: «О Господь, пожалуйста, приди и освободи этих людей — пришла пора освобождать их, распространяя сладостное Имя Кришны. Приди, мой Господь, — они так несчастны!» Так, ходатайствуя о падших душах, Адвайта Ачарья привлекал Шри Чайтанью. И когда Верховный Господь уже намеревался явиться, в сердце Адвайты возникло радостное чувство: «Мои молитвы услышаны — Господь придет!» В конце концов Он обнаружил, что Шри Чайтанья Махапрабху, Верховная Личность Бога, лично явился в доме Шри Джаганнатхи Мишры и Шачи Деви как новорожденное дитя Нимай Вишвамбхара. Тогда, по случаю радостного дня богонисшествия, Адвайта Ачарья отправился выразить должное почтение ребенку и Его родителям.
Когда мальчик немного подрос, Шри Адвайта Прабху пришел склониться перед Его стопами, пасть в ноги Нимая. Мама Нимая, Шачи Деви, содрогнулась: «Что Ты делаешь?! Ты уже старый пандит, знаток Вед. Выказав такое почтение моему маленькому сыночку, Ты погубишь Его будущее! Что же Ты делаешь?!»
Говорится, что когда бы Адвайта Ачарья ни преклонил Свою голову перед Божеством, если оно было поддельным, т. е. если Господь не присутствовал в нем, статуя тут же разлеталась на куски. Однако сейчас, когда Адвайта приник головой к стопам мальчика, Нимай поставил на нее Свою стопу. Присутствующие были поражены: «Какой же духовной силой обладает мальчуган?! — изумлялись они. — Адвайта — величайший ученый, преданный и старейшина, склонил перед Ним Свою голову, а Тот невозмутимо наступил на нее. Что же это за дитя такое?»
Иногда Нимай накрывался попоной и, замаскировавшись так, проникал в соседский банановый сад. Ударом головы Он ломал деревья. Соседи, выскочив из дома, думали: «Должно быть, бык забрел в наш сад и творит разрушения!» В этих играх Господь поучал преданных: «Я ломаю все ваши банановые деревья, которые используются в каких-то других целях, не для служения Мне. В высшем смысле вы Мои вечные спутники, поэтому, по Своей прихоти, Я могу поступать с вашей собственностью так, как Мне заблагорассудится». Иногда Он выхватывал фрукты прямо из рук Шридхары Пандита, говоря:
— О, дай-ка Мне этот банан! Я не смогу заплатить тебе за него.
— Почему же Ты так поступаешь? — отвечал Шридхара Пандит. — Ты брахмана. Я не могу отказать Тебе. Но Тебе не следует так поступать, ведь я очень беден. Если Ты заберешь у меня все самое лучшее, как же я буду жить?
Так Нимай проводил Свои игры похищения фруктов.
По мере того как Нимай подрастал, Он выказывал все большее и большее почтение Адвайте Ачарье. Но Адвайта этого терпеть не мог. Однажды Он сказал: «Мне известно, что Ты — не обыкновенный человек. Ты — сверхъестественная, трансцендентная Личность, Личность высшего плана. Все же, согласно мирским представлениям, Ты младше Меня, и из-за этого Ты так почтителен. Но Я не могу этого терпеть. Это выше Моих сил». Однако что Адвайта мог поделать? При каждой встрече Нимай выражал Ему надлежащее почтение, и в конце концов Адвайта Прабху придумал способ прекратить все это. «Посмотрим-ка, на что Ты способен».
Покинув Навадвипу, Он пришел в Шантипур и начал проповедовать анти-бхакти. Вскоре Нимай услышал, что после многих лет практики преданности Адвайта Ачарья проповедует противные ей идеи. Адвайта говорил, что гьяна, знание, выше, чем преданность. «Преданность делает Господа очень далеким, — объяснял Он. — А знание помогает приблизить Его. Обладая знанием, человек думает: „Я хочу постичь Тебя, о Господь“. Школа преданности же говорит: „Господь адхокшаджа — Он надмирен. Чувствами Его не воспринять“. Поэтому преданность только отдаляет Бога. „Лишь Его сладостная воля может связать нас“, — говорит бхакта. Но, согласно учению знания, высший авторитет пребывает внутри нас самих, в нашем сердце. Очевидно, что школа бхакти второстепенна».
Так Адвайта Ачарья начал Свою проповедь. И когда Нимай Пандит услышал об этом, взяв с Собой Нитьянанду, Он отправился к Адвайте, намереваясь Его наказать. Они попрыгали в Гангу и вплавь добрались до Шантипура. Отыскав Адвайту, Нимай набросился на Него. «Ты что творишь, Ачарья?! Зачем Ты просил Меня низойти в этот мир? С водой Ганги и листьями туласи Ты молился о Моем явлении, а теперь Ты делаешь Меня посмешищем? Ты ораторствуешь против преданности, против Меня. В чем дело?» Нимай Пандит начал отчитывать Адвайту, затем посыпались пощечины. Пожилая супруга Адвайты Ачарьи громко рыдала: «Что же Вы делаете?! Пощадите старика!»
Нитьянанда Прабху улыбался. Немного в стороне, тщась понять, что происходит, стоял недоумевающий Тхакур Харидас. Адвайта Ачарья же, исполнившись великой радости, молвил: «Теперь Я Тебя проучил. Наконец-то Ты пришел Меня наказать. Ты проиграл. Я одолел Тебя!» Адвайта начал танцевать. «Сегодня Я победил Тебя, Мой Господь! Ты наказал-таки Меня. Куда же делось Твое формальное почтение?» Так, веселясь, Адвайта Ачарья предложил Махапрабху Его самое любимое блюдо — шак.
Господь был настолько милостив к Адвайте Прабху, что, хотя Тот и был старым ученым и ачарьей, в наказание [Он] получил серию пощечин. Никак нельзя наказывать или оскорблять того, кого мы почитаем, — это возможно лишь по отношению к близкому другу. Неуважение и порицание возможны лишь при большой близости. Чистые преданные хотят быть наказанными. «Накажи нас!» — молят они, однако наказание Высшей власти не так-то дешево.
Много лет спустя, незадолго до того, как Шри Чайтанья Махапрабху явил Свои заключительные лилы божественного транса, Адвайта Ачарья Прабху написал несколько таинственных поэтических строк и через Джагадананду послал их Господу:
ба̄улакe кaхиха — лoкa хаила ба̄ула
ба̄улакe кaхиха — ха̄т̣е на̄ вика̄йа ча̄ула
ба̄улакe кaхиха — ка̄йe на̄хикa а̄ула
ба̄улакe кaхиха — иха̄ кaхийа̄чхe ба̄ула
Скажи нашему Прабху, Кто действует подобно безумцу,
что здравомыслие народ потерял,
и рис, дорогой когда-то, теперь в цене своей упал.
Опьяненные к Богу любовью, полубезумный народ,
от мира сего отказался, от благ мирских отказался.
Скажи Прабху, что сие безумец Ему говорит.
Прочитав эту таинственную поэму, Шри Чайтанья Махапрабху стал очень серьезным. Присутствующий там Сварупа Дамодара спросил:
— Что здесь написано?
— Я не знаю, что точно, — ответил Махапрабху. — Но Адвайта Ачарья — великий жрец, а некоторые жрецы привыкли считать, что сначала мы пригласим Божество, попросим Его остаться на время поклонения, а затем скажем Ему «прощай». Похоже, Адвайта думает, что пришло время прощаться с Божеством. Я не знаю подлинного значения, однако, похоже, смысл таков.
Сварупа Дамодара взял поэму, прочитал ее, и его лицо стало очень задумчивым:
— О-о, Адвайта Прабху говорит, что цель пришествия Махапрабху достигнута, и Ему больше нет необходимости проповедовать Святое Имя Кришны, как богонисшествие нынешнего века. Дело аватары завершено, и Ему пора идти.
После этого случая Махапрабху оставался на Земле еще двенадцать лет, но жил уже не так, как ранее. Его умонастроение полностью изменилось. С того дня Его охватило сильное чувство разлуки с Кришной, чувство Радхарани. Им овладело божественное безумие, и Его связь с обществом практически прекратилась. В то время Ему прислуживали Сварупа Дамодара и Рамананда Рай. Он не поддерживал больше никаких отношений с внешним миром. В груди Его все горело огнем — огнем разлуки. Он погрузился в поиск Шри Кришны. Так Шримати Радхарани искала Кришну, когда Он покинул Вриндавану. В этом настроении божественного беспамятства двенадцать лет Он провел в закрытой комнате арендованного у Каши Мишры дома.
Бывало, что среди ночи, бессознательно преодолев оградительную стену, Махапрабху бросался бежать навстречу с Господом Джаганнатхой. Обнаружив, что из Его комнаты больше не доносится звук Имени Кришны, Сварупа Дамодара и другие преданные начинали Его искать: «Махапрабху там нет, где же Он?» Иногда они находили Его лежащим близ главного входа в храм Джаганнатхи, с раскинутыми руками и ногами. Он напоминал черепаху, вытянувшую из панциря свои конечности. От Него исходил сладчайший аромат, вокруг Него собирались коровы и нюхали Его тело. Пребывая в таком бессознательном состоянии, внутренне Махапрабху переживал блаженные игры Радхи и Говинды в кругу гопи на Говардхане. А Сварупа Дамодара, вместе с другими преданными, воспевая Святое Имя Кришны, изо всех сил пытался привести Его в чувство.
Когда Махапрабху очнулся, Он был недоволен: «Что вы наделали? Там Я наслаждался наисчастливейшими переживаниями, но, подняв шум, вы стащили Меня сюда». Но что произвело шум? Воспевание Харе Кришна. А кто пел Имя Кришны? Сварупа Дамодара и другие подобные ему. Глубина переживаний Шри Чайтаньи Махапрабху в трансе была настолько велика, что Он воспринял воспевание Харе Кришна как шум! Так что мы можем воспевать Святое Имя Кришны, а это может быть просто шумом. Хотя, с другой стороны, можно видеть, что кришна-нам настолько безмерно ценен, что Его предпочитают даже непосредственному участию в кришна-лиле! Однако указание, пришедшее к нам от ачарьев, духовных наставников нашей линии, таково, что свое собственное воспевание нам следует считать всего-навсего шумом.
Как-то раз Шри Чайтанья Махапрабху бродил по берегу океана. Одна девушка пылко воспевала славу Господа Джаганнатхи, и Махапрабху побежал прямо на этот звук. Он бежал сквозь заросли ужаснейших колючек, но Говинда, Его слуга, каким-то образом все же остановил Его. Когда Махапрабху понял, что произошло, Он сказал: «О, так это девушка поет! Говинда спас Мою жизнь».
Порой Его внезапно охватывало чувство, что в Ямуне Кришна играет с гопи. В этом настроении, крича: «Кришна! Кришна!», Он бросался в океан. Сознание покидало Его, волны играли Его телом. Обнаружив Его исчезновение, преданные приходили в беспокойство: «Где же Махапрабху?» Во главе со Сварупой Дамодарой начинались поиски. Однажды, проискав всю ночь, преданные так и не смогли Его найти. Под утро они вдруг увидели бегущего сломя голову рыбака, который в полубезумии кричал:
— Кришна! Кришна! Кришна!
— В чем дело? — спросил его Сварупа Дамодара.
— По ночам я обычно рыбу ловлю, — ответил рыбак. — Но сегодня ночью, вытащив сеть, я поймал нечто очень тяжелое. Когда я тянул, я думал, что поймал большую рыбу, но, вытянув сеть на берег, я увидел большую человеческую фигуру. Пытаясь освободить тело из сетей, я коснулся его, и тут же что-то случилось с моим рассудком.
— Должно быть, ты увидел нашего Шри Чайтанью Махапрабху? — спросил Сварупа Дамодара.
— Нет, — ответил рыбак. — Я когда-то видел Шри Чайтанью. Он такой красивый. Нет, нет, это не Он. Это кто-то другой.
— Как бы там ни было, покажи нам, где Он.
Они пошли и увидели длинную фигуру Господа. Бесчувственный, Он лежал на песке, суставы Его были вывихнуты. Сварупа Дамодара, вместе с остальными преданными, стал петь Ему на ухо Святое Имя Кришны до тех пор, пока Тот не очнулся. Придя в сознание, Махапрабху начал описывать лилу Кришны, увиденную Им в трансе.
Таким образом, после того как Адвайта Ачарья послал Ему Свою поэму, последние двенадцать лет Шри Чайтанья Махапрабху жил, погруженный в острое чувство разлуки, которое питала к Кришне Шримати Радхарани. Эта великая степень божественного чувства была явлена Шри Чайтаньей Махапрабху в Его последние дни на Земле.
Однако, даже когда Он еще жил в Навадвипе, как великий ученый юноша Нимай Пандит, после того, как Он вернулся из Гайи и стал проявлять признаки преданности Кришне, все стали считать Его сумасшедшим. Недалекие люди того времени говорили: «Нимай был хорошим, воспитанным парнем, но, вернувшись из Гайи, Он полностью изменился и теперь делает так много нежелательного. Он хочет проповедовать множество новых идей. Что же это такое? Он совсем потерял рассудок. Он не обращает внимания ни на какие правила и предписания, общественные порядки и даже на древние писания, и только повторяет: „Кришна, Кришна, Кришна!“ Раньше Он был нормальным, но в последнее время от Его нормальности не осталось и следа. Да, Он, конечно, чрезвычайно умен. Когда Он преподавал, Ему не было дела до учености даже величайших пандитов. С легкостью Он одолел наиученейшего Кешаву Кашмири. Убеждал Он даже и многих других. Однако сейчас мы потеряли Его. Теперь Он совсем другой. Ему нет дела до брахманов, писаний, которым следуем мы. У Него появилось другое мнение, и сейчас Он пропагандирует это. Его невозможно понять».
Соседи жаловались Шачи Деви, матери Господа: «Шачи Деви, в чем дело? Раньше Нимай не был таким. Теперь же Ему нет никакого дела до нас. У Него нет привязанности даже к жене. В кого Он превратился? Ты дочь почтенного человека, полюбуйся же на свое несчастье! Ах, ты спрашиваешь, что делать? Факты таковы, Шачи: твой единственный сын, Который был таким выдающимся юношей, сошел с ума. Тебе следует позаботиться о надлежащем для Него лечении». Тогда Шачи Деви пригласила кавираджа, доктора.
Доктор приготовил все необходимое, чтобы соорудить небольшой кирпичный резервуар, который нужно было заполнить маслом вишну, считавшимся замечательным охлаждающим средством. Нимая Пандита попросили в нем искупаться. Он послушно залез в приготовленную ванну, но внезапно начал смеяться и устроил в ней игрища. Безумно хохоча, Он нырял и плескался в масле. В это время пришел Шривас Тхакур.
— Как Нимай Пандит? — спросил он.
— Смотри же, как несчастна я! — воскликнула Шачи Деви. — Нимай мой совсем помешался. Я пригласила доктора, и он устроил должное лечение.
Тут она показала ему играющего в ванне Нимая.
— Что это? — спросил Шриваса.
— Это посоветовали мне соседи, — ответила Шачи.
— Ты такая воспитанная женщина, а не знаешь, как вести себя с другими? Того, чем обладает ваш Нимай, я страстно жажду! Мальчик ваш имеет кришна-прему, а я хотел бы получить хоть каплю ее. Если только нам будет позволено прожить еще хотя бы несколько дней, мы непременно станем свидетелями множества удивительных игр Кришны.
Затем, на некоторое время, Нимай успокоился. Он сказал Шривасу: «Уж если и ты скажешь, что Я спятил, Я покончу с собой, бросившись в Гангу. Хоть ты понял, кто Я. Это Мое утешение, Шривас. Если бы ты сказал людям, что Я сумасшедший, Мне стало бы ясно — здесь нет никого, кто бы мог принять то, что Я принес, и поэтому без малейших колебаний Мне должно утопиться».
До своего паломничества в Гайю Нимай был большим ученым. Когда же Он, насыщенный преданностью, вернулся из нее, как и прежде, Он стал преподавать грамматику, но теперь все Его объяснения были связаны с Кришной. Интерпретируя корни санскритских слов, Он показывал их взаимосвязь с Кришной. Он говорил, что звук — это всего лишь вибрация, а вибрация есть энергия Кришны. И именно энергия Кришны делает что-либо чистым, приводит все в движение. Если эта энергия уходит, все мертвеет и исчезает. Таким образом Нимай хотел объяснить все в согласии с Кришной.
Его ученики были сильно обеспокоены. «Что такое?! — думали они. — Мы пришли к Нимаю Пандиту изучать санскрит, но теперь наши академические запросы не будут удовлетворены. Все же уровень знаний, который мы получили от Него, ни у кого другого мы не смогли бы получить. Так что нам нельзя Его оставлять. Но как изменить манеру Его преподавания?» Они направились к прежнему учителю Нимая Гангадасу Пандиту, который был Ему наставником в детстве.
— Всем вам выпала большая удача быть учениками Нимая Пандита, — сказал Гангадас. — Он замечательный преподаватель. Какова же ваша жалоба?
— Нам очень нравилось заниматься под руководством Нимая Пандита, — ответили ученики. — Но с тех пор, как Он вернулся из Гайи, Он стал объяснять все совершенно по-другому. Он учит санскриту лишь в связи со Святым Именем Кришны. Он понимает очень серьезную философию, однако это не соответствует нашим намерениям изучать грамматику. То, что Он говорит, поистине ценно, но как это продвинет наше обучение? Пожалуйста, попроси Его измениться. Ты Его учитель, и Он тебя очень уважает. Только ты можешь повлиять на Него.
— Хорошо, — сказал Гангадас. — Попросите Его завтра прийти ко мне.
Ученики направились к Нимаю и сказали Ему:
— Твой прежний учитель звал Тебя. Он хочет Тебя увидеть.
— Хорошо, — ответил Нимай. — Я непременно схожу к нему.
В этот же день, немного позднее, Он пришел к Гангадасу Пандиту и предложил ему Свои почтительные поклоны. Гангадас сказал:
— Ну, как Ты, мальчик мой? Я рад слышать, что Ты посетил Гайю и выполнил там религиозные обязанности по отношению к предкам. Все это очень хорошо, но сейчас Твои ученики жалуются на Тебя. В чем дело? Это правда, что Ты не заботишься об их надлежащем обучении? Почему Тебя не волнует их образование, как раньше? Они ценят Твое руководство, однако, после возвращения из Гайи, Твой стиль преподавания совершенно изменился. Перестань вести Себя так. Обучай их должным образом. От людей я слышал, что Ты стал преданным. Но неужели отец Твой не был преданным? А деды? Конечно, Ты стал преданным высшего класса. Но попридержи коней! То, что Ты говоришь о преданности, кажется излишним. Какая же это грамматика? Или Ты считаешь, что Своими новыми истолкованиями Ты глубже объяснишь предмет? Уж не думаешь ли Ты, что Твои учителя и учителя Твоих учителей были идиотами? Что скажешь?
Нимай молчал.
— Хорошо. Не бери на Себя слишком много. Будь спокойным, следуй линии Своих наставников и обучай ребят должным образом, чтобы в будущем нам больше не пришлось выслушивать жалобы на Тебя. Ученики Твои не хотят идти ни в какую другую школу. Они очень любят Тебя, так что учи их хорошо.
Затем Нимай взял пыль со стоп Своего учителя и сказал:
— Да, да, Я буду стараться следовать вашим указаниям. Силой пыли ваших стоп со Мной никто не может тягаться в учености. Не беспокойтесь. Я буду обучать их, как надо.
Несколькими днями позже, в забытьи, Нимай начал воспевать имена гопи. К Нему подошло несколько больших ученых, занимавших видное положение в обществе.
— Нимай Пандит! — сказали они Ему. — Ты был такой великий ученый пандит, теперь Ты стал преданным. Но дело не в этом. Почему Ты воспеваешь имена гопи? Повторяй Имя Кришны. Согласно писаниям, это принесет Тебе определенное благо. А Ты повторяешь «гопи, гопи». Какое благо Ты получишь от этого? Ты не в своем уме.
— Да кто этот Кришна? — огрызнулся Нимай. — Почему Я должен Ему поклоняться? Он охотник за женщинами и разбойник!
Тут Нимай схватил палку и прогнал их прочь.
Позднее они обсуждали: «Нимай Пандит совсем спятил. Мы хотели дать Ему хороший совет, а Он схватился за палку, чтобы убить нас. Но мы не дети простолюдинов — наше положение в обществе очень высоко, у нас есть семейные ценности. Мы еще покажем Ему!» Они устроили заговор, намереваясь преподать Нимаю урок, задав хорошую взбучку.
В это время Нимай внезапно начал восклицать: «Я принял всевозможные меры, чтобы спасти эти несчастные души, однако Я вижу, что они творят лишь больший грех, оскорбляя Меня и чиня заговоры о расплате. Зачем Я пришел? Что может освободить их? Я должен взять на Себя роль санньяси. А иначе они будут продолжать думать, что Я один из них — простой домохозяин. Но если Я стану санньяси, проповедником, может быть тогда в них проснется некоторое почтение. „Все мы домохозяева, — скажут они. — Он же стал санньяси. Его следует почитать“. Тогда уважительное отношение ко Мне принесет им определенное благо. В противном случае, если они будут считать Меня обыкновенным человеком, они пойдут в ад. Дабы вызвать в них некоторое почтение, для их же блага Я должен принять роль санньяси». Лишь Нитьянанде Прабху и нескольким другим Махапрабху открыл: «В последний день первого месяца этого года Я приму санньясу».
Наверх
